Антон чехов: остров сахалин

По Сибири

Дорога из Москвы на Сахалин «в 4500 верст» (4800 километров) заняла 81 день (включая 11-дневное плавание по Амуру) и была похожа на «тяжелую, затяжную болезнь».

Чехов выбрал такое начало: поездом до Ярославля, пароходом по весенним разливам Волги («раздолье удивительное») и Камы («прескучнейшая река»), опять поездом через Уральские горы до Тюмени. А далее началось «конно-лошадиное странствие» с «полосканием в невылазной грязи» Западной Сибири, поломками и опрокидываниями тарантаса, «ужасными перевозами через реки» — Иртыш, Обь, Томь.

Настроение Чехова и тональность его писем меняются с переездом в Восточную Сибирь: несмотря на «убийственную дорогу», здесь уже пьянит «обилием зелени» весна. «От Байкала начинается сибирская поэзия», — отмечает он и, переплывая «славное море», поражается: «… сам я видел такие глубины со скалами и горами, утонувшими в бирюзе, что мороз драл по коже».

Путешественник останавливался во всех крупных городах — Томске (город «скучный, нетрезвый»), Красноярске («я не видел реки великолепнее Енисея»), Иркутске («превосходный город… совсем европейский»).

Менялись пейзажи, люди. «Китайцы начинают встречаться с Иркутска», а «с Благовещенска начинаются японцы, или, вернее, японки». И далее в письме Суворину следуют подробности, не включенные ни Марией Павловной (публикатором шеститомника писем А.П. Чехова в 1912–1916 годах), ни «застенчивыми» редколлегиями советских «Полных собраний сочинений» писателя, пуще глаза оберегавшими иконообразный облик классика: «Когда из любопытства употребляешь японку, то начинаешь понимать Скальковского, который, говорят, снялся на одной карточке с какой-то японской …»

Сахалин — Чехову

Он не использовал сахалинские впечатления полностью, но они, конечно, не могли не отразиться в его текстах.

На восток ехал уже не Антоша Чехонте, а автор «Степи», «Иванова»… Но подлинно зрелый Чехов сформирован после Сахалина — и во многом Сахалином.

Слобода ссыльных. Фото: Фото из личной коллекции А. П. Чехова

Дальневосточные мотивы слышны в рассказах «Гусев», «В ссылке». Судьба встреченного Чеховым политического ссыльного Ивана Ювачёва — отца Даниила Хармса — угадывается в «Рассказе неизвестного человека». В «Палате № 6», «Бабах» появляются темы неправедного суда, неволи, преступления и наказания. Фон Корен из «Дуэли» собирается на Дальний Восток — а саму идею этой повести, говорят, подсказал Чехову владивостокский городской голова Маковский…

Косвенно Сахалин повлиял на всё, что написано Чеховым после. Формулировка самого Антона Павловича: «А ведь, кажется, — всё просахалинено».

«Остров Сахалин» отозвался не только в русской словесности. В 2003 году писатель и переводчик Дмитрий Коваленин пригласил на Сахалин Харуки Мураками. «Он всё путешествие, всё свободное время читал на японском «Остров Сахалин». Проходит время — и в романе «1Q84» нивхи возникают как одна из тем. И всю дорогу — цитаты из «Острова Сахалин», — рассказывал Коваленин позже.

Отправиться на каторгу? Это странно!

Антон Павлович Чехов, русский писатель, прозаик, драматург, классик мировой литературы, врач Каждый школьник знает, зачем Чехов в 1890 году поехал на Сахалин, большинство жителей которого были каторжанами, — спасать народ. Классикам положено. А вот друзьям-современникам и исследователям причины столь многотрудного путешествия Антона Павловича были не столь ясны.

Брат, Михаил Чехов, рассказывал, что «собрался Антон Павлович на Дальний Восток как-то вдруг, неожиданно, так что первое время трудно было понять, серьезно он говорит об этом или шутит». Учитывая, что недавно он отказался от приятной поездки, «потому что в вагоне усиливается кашель», шутки эти родных не веселили.

Публицист Михаил Меньшиков вспоминал: «Все были удивлены. Куда, зачем? Молодой беллетрист, любимый публикой, талант которого создан «для вдохновений, для звуков сладких и молитв», — и вдруг отправляется на каторгу!»

Антон Чехов (в группе актеров и режиссеров МХАТа

Издатель Чехова Алексей Суворин считал поездку нелепой затеей и всячески пытался от нее отговорить: «Сахалин никому не нужен и ни для кого не интересен». Чехов отвечал запальчиво: «…вы пишете, что Сахалин никому не нужен и ни для кого не интересен. <…> Не дальше как 25–30 лет назад наши же русские люди, исследуя Сахалин, совершали изумительные подвиги… а нам это не нужно, мы… только сидим в четырех стенах и жалуемся на то, что бог дурно создал человека».</…>

Сборы начались. «У меня такое чувство, как будто я собираюсь на войну, хотя впереди не вижу никаких опасностей, кроме зубной боли, которая у меня непременно будет в дороге». Были куплены полушубок, офицерское непромокаемое пальто из кожи, большие сапоги, револьвер и финский ножик «для резания колбасы и охоты на тигров». И Антон Павлович, предварительно проштудировав все, что мог найти, по истории, этнографии и тюрьмоведению, направился прямиком в «ад», как он потом не раз назовет Сахалин.

Открытие Сахалина

Книга Чехова, вышедшая в 1895 году, — не только о каторге. Он открывал себе и России Дальний Восток.

Описывал громадные лопухи, пробковое дерево, дикий виноград, черемшу, корюшку-«огуречник» (пахнет свежим огурцом), «чиримсов» (креветок), географию, климат, морские течения, гиляков (нивхов), айнов… В каком-то смысле Чехова можно считать предшественником Арсеньева. «Остров Сахалин» — настоящая энциклопедия Дальнего Востока: природа, аборигены, история, статистика, эмоции когда очарованного, а когда и шокированного горожанина-европейца. Тот сплав документализма и лиричности, который вскоре стал основой арсеньевского таёжного нон-фикшна.

Пересечения между этими авторами иногда поразительны. Вот, например, как Чехов развенчивает миф об «исконно японском» Сахалине: «Многие, в том числе Невельской, сомневались, что Южный Сахалин принадлежит Японии, да и сами японцы, по-видимому, не были уверены в этом до тех пор, пока русские странным поведением не внушили им, что Южный Сахалин в самом деле японская земля. Впервые японцы появились на юге Сахалина лишь в начале этого (XIX — В. А.) столетия, но не раньше»

А вот что писал Арсеньев о Приморье и китайцах: «Вопреки весьма распространённому, но ни на чём не основанному мнению, что китайцы будто бы владели Уссурийским краем с незапамятных времён, совершенно ясно можно доказать противное: китайцы в Уссурийском крае появились весьма недавно… Только появление в этой стране русских заставило их обратить на неё своё внимание»

Сила предубеждения

Очерки «Из Сибири», написанные Чеховым по пути на остров, начинаются примечательным диалогом с возницей:

«— Отчего у вас в Сибири так холодно?

— Богу так угодно!»

На Сахалине Чехов не устаёт пугать читателя местным климатом: «Говорят, что климата здесь нет, а есть дурная погода, и что этот остров — самое ненастное место в России». Или: «Такая погода располагает к угнетающим мыслям и унылому пьянству…»

Чехову рассказали такую легенду: «Когда русские заняли остров и затем стали обижать гиляков, то гиляцкий шаман проклял Сахалин и предсказал, что из него не выйдет никакого толку.

— Так оно и вышло, — вздохнул доктор».

Жить на острове «тяжело и скучно», поэтому отсюда все бегут — и каторжные, и поселенцы, и чиновники.

Чеховские сахалинцы считали обетованной землёй Приморье — Южно-Уссурийский край. Сегодня уезжают и из Приморья, несмотря на громкие инициативы вроде «дальневосточного гектара»…

Удивительно современно звучит чеховское замечание о «неимоверно высоких» транспортных тарифах на Сахалине. Или: пароходы здесь разгружаются «томительно долго», причём это — участь «всех наших восточных портов».

О востоке России Чехов порой говорит со страхом и даже брезгливостью, как какой-нибудь де Кюстин. Местная интеллигенция «от утра до ночи пьёт водку», причём делает это «неизящно, грубо и глупо». Местные женщины «жёстки на ощупь» (это потом припомнят Чехову едкие владивостокские фельетонисты). Единственное светлое место в истории Николаевска-на-Амуре — само его основание. «Обыватели ведут сонную, пьяную жизнь… Пробавляются поставками рыбы на Сахалин, золотым хищничеством, эксплуатацией инородцев».

Даже красоты природы не перебивают общего гнетущего ощущения: «Не только на людей, но даже на растения смотришь с сожалением, что они растут именно здесь, а не в другом месте». Или: «О Сахалине, о здешней земле, людях, деревьях, о климате говорят с презрительным смехом, отвращением и досадой, а в России всё прекрасно и упоительно». Даже здешний туберкулёз Чехов — врач! — выводит из «тоски по родине».

Всё это очень важно для понимания психологии и современных дальневосточников, многие из которых стремятся уехать — и не всегда можно понять почему. Чехов нашёл точные слова: «Предубеждение против места»

Чехов нашёл точные слова: «Предубеждение против места».

Сахалин — это «ад»

13 октября 1890 года Чехов отплыл с Южного Сахалина на пароходе Добровольного флота «Петербург». Изначальный маршрут, который пролегал через Индийский океан, Суэцкий пролив и Одессу пришлось изменить из-за эпидемии холеры. Во Владивостоке писателю выдали заграничный паспорт на имя Antoine Tschechoff, и «Петербург», следуя под жёлтым карантинным флагом, зашёл в Гонконг, Сингапур, Коломбо и Порт-Саид. В Южно-Китайском море команду настиг тайфун. Чехов смог изучить его, изучив до поездки статью У. Шпиндлера «Пути тайфунов в Китайском и Японском морях». Как писал Антон Павлович в «кратчайшем отчете» Суворину, Цейлон показался ему «раем», а заход в Сингапур он «плохо помнил». 5 декабря пароход причалил к берегам Одессы, откуда, выждав трёхдневный карантин, Чехов поездом вернулся в Москву

Он привёз «экзотические фотографии», трёх мангустов, купленных на Цейлоне, и (самое важное) «миллион сто тысяч воспоминаний», а также большое количество материала для книги.

Писатель начал «Остров Сахалин» ещё до поездки — именно тогда он проработал структуру книги: сочетание лирических и научно-публицистических очерков, авторских размышлений, чужих рассказов. Чехов постарался минимизировать биографические детали, которые указывали бы на личность автора. Он исследовал русскую каторгу, жизнь человека, обречённого на нравственные и физические страдания, выступал против произвола властей и физических наказаний.

Чехов ввёл образ Сахалина как «ада» и «рабовладельческой колонии», проведя параллель с крепостничеством

Он намеренно не акцентировал внимание на историях знаменитых заключённых, например, Соньки Золотой Ручки или «каторжной модистки» О. В

Геймбрук, чтобы не превращать повествование в «детектив». Чехов останавливался на том, что было характерно для обычного быта сахалинского заключённого, поэтому рядовому сахалинцу, Егору, посвящена целая — шестая — глава. В «Рассказ Егора» он «слил сотни рассказов», повествуя не столько о преступлении, сколько о личности и наказании сахалинского заключённого.

Сонька Золотая Ручка. (Pinterest)

После публикации книги «Остров Сахалин» колониями заинтересовались Министерство юстиции и Главное тюремное управление, которые отправили на остров своих представителей. Они назвали «положение дел» на Сахалине «неудовлетворительным во всех отношениях». Был проведён ряд частных реформ: отменены телесные наказания для женщин, изменён закон о браках ссыльных, увеличена сумма на содержание детских приютов, отменена вечная ссылка и пожизненная каторга.

Для Чехова путешествие стало периодом «возмужалости» и новым этапом в жизни. О Сахалине Антон Павлович написал совсем немного, но, как он позже отмечал, «а ведь кажется — всё просахалинено».

Каторжане и колонисты

В отличие от Достоевского или Шаламова, Чехов ехал на каторгу добровольно.

Его интересовала повседневность каторги. Он, похоже, намеренно избегал остросюжетности. Фокусировал взгляд не на ярких личностях из каторжан (как знаменитая Сонька Золотая Ручка или офицер Карл Ландсберг, о котором в наши дни напишет приключенческий роман сахалинец Вячеслав Каликинский), а на каждодневной реальности. Предпочитал исключительному характерное.

После того же Шаламова чеховский Сахалин кажется чуть ли не курортом — но это мы из нашего времени говорим. А тогда Чехов совершенно серьёзно заявлял: «Я глубоко убеждён, что через 50−100 лет на пожизненность наших наказаний будут смотреть с тем же недоумением и чувством неловкости, с каким мы теперь смотрим на рвание ноздрей или лишение пальца на левой руке».

Критикуя островные порядки, Чехов вместе с тем признавал: «Мёртвый дом» в прошлом, «возвращение прошлого уже невозможно». Оказалось — возможно. Остров вырастет в Архипелаг, художник Осип Браз — автор известного чеховского портрета — угодит на Соловки…

Каторга ускорила освоение Сахалина, но и наложила на остров клеймо, которое пришлось долго изживать. В этом смысле Сахалин — прообраз Дальстроя и Золотой Колымы.

Каторжные работы. Фото: Фото из личной коллекции А. П. Чехова

«Когда наказание, помимо своих прямых целей — мщения, устрашения или исправления — задаётся ещё другими, например колонизационными целями, то оно по необходимости должно постоянно приспособляться к потребностям колонии и идти на уступки», — пишет Чехов. Поэтому его Сахалин довольно, не побоимся этого слова, гуманен. «Исправляющимся» позволяли жить на воле, строить дома, вступать в брак — не каторга, а ссылка. После отбытия срока каторжан переводили в поселенцы — с условием жить на Сахалине. Спустя 10 лет они могли стать крестьянами с правом селиться повсюду в Сибири.

«Каторжные и поселенцы, за немногими исключениями, ходят по улицам свободно, без кандалов и без конвоя… Они во дворе и в доме, потому что они кучера, сторожа, повара, кухарки и няньки, — пишет Чехов. — Такая близость в первое время… смущает и приводит в недоумение. Идёшь мимо какой-нибудь постройки, тут каторжные с топорами, пилами и молотками. А ну, думаешь, размахнётся и трахнет!»

Подготовка к поездке

Идея поездки зародилась не за один день — к ней привел целый спектр событий, которые происходили и в государстве, и в душе самого писателя. Антон Павлович живо интересовался судебными процессами в России — делами о хищениях в таганрогской таможне, о хищениях в Скопинском банке и другими. Писатель отразил свои наблюдения в рассказах «Суд», «Случай из судебной практики», а опыт студента-медика, присутствовавшего на экспертизе, помог написать рассказ «Мертвое тело».

Как объект исследования привлекала Чехова жизнь осужденных. Колонии на Сахалине были в конце XIX века делом мало изученным (территория острова попала в суверенитет Российской империи только в 1875 году), оттуда поступала информация, которая часто не отражала реального положения дел. Впоследствии, в работе над книгой «Остров Сахалин», Чехов неоднократно подчеркивал недостоверность фактической отчетности, которая значительно идеализировала положение дел на острове и служила цели создать благополучное представление о сахалинской колонии в печати.

Готовясь к своему путешествию, с января 1890 года до самого дня отъезда, Антон Павлович прочитал 65 наименований статей, книг, газетных корреспонденций и трудов по истории зарубежной и русской тюрьмы и ссылки, а также по географии, этнографии и другим наукам, которые могли помочь ему всесторонне понять жизнь на Сахалине. Некоторые части своей будущей книги «Остров Сахалин» Чехов написал еще до поездки, основываясь на собственных знаниях, которые не требовали наблюдения на месте.

Но не только гражданский долг, желание показать общественности сахалинскую действительность двигали Чеховым. Сам он уже несколько лет рефлексировал над собственным творчеством, переживал смерть старшего брата Николая в 1889 году и ощущал недовольство собой. Ближе к концу декабря 1889 года Антон Павлович описывал свое состояние в письме к близкому другу, издателю А. С. Суворину: «…очерков, фельетонов, глупостей, водевилей, скучных историй, многое множество ошибок и несообразностей, пуды исписанной бумаги, академическая премия, житие Потемкина — и при всем том нет ни одной строчки, которая в моих глазах имела бы серьезное литературное значение. Была масса форсированной работы, но не было ни одной минуты серьезного труда… Мне страстно хочется спрятаться куда-нибудь лет на пять и занять себя кропотливым, серьезным трудом. Мне надо учиться, учить все с самого начала, ибо я, как литератор, круглый невежда; мне надо писать добросовестно, с чувством, с толком, писать не по пяти листов в месяц, а один лист в пять месяцев. Надо уйти из дому, надо начать жить за 700−900 р. в год, а не за 3−4 тысячи, как теперь, надо на многое наплевать, но хохлацкой лени во мне больше, чем смелости… В январе мне стукнет 30 лет. Подлость. А настроение у меня такое, будто мне 22 года»

Поездка на Сахалин должна была стать важной точкой для переосмысления творческих задач

Главное путешествие Чехова

Чехов переживал, что не получится полностью изучить остров и жизнь его обитателей — писателю перед путешествием не удалось добиться официального разрешения. «Вооружен только паспортом», — писал он Суворину 15 апреля 1890 года. Тот в свою очередь обеспечил писателя корреспондентским билетом от журнала «Новое время». Однако этого было недостаточно.

Чехов и сотрудники на Южном Сахалине. (hkm.ru)

21 апреля 1890 года Чехов отправился пассажирским поездом из Москвы в Ярославль. «Когда отошел поезд, то я нежно обняла мать, и только тут мы обе поняли, что расстались с нашим дорогим и приветливым Антошей надолго, и обе загрустили», — из воспоминаний Марии Чеховой, сестры писателя. Маршрут был запланирован: р. Кама, Пермь, Тюмень, Томск, Иркутск, р. Амур, о. Сахалин, Япония, Китай, Коломбо, Порт-Саид, Константинополь, Одесса, Москва. После Перми Антону Павловичу пришлось ненадолго задержаться в Екатеринбурге в ожидании ответа от пароходства Курбатова и «на починку своей кашляющей и геморройствующей особы». Позже он рассказывал доктору И. Н. Альтшуллеру, что, вероятно, именно во время путешествия он начал заболевать туберкулезом. Узнав, что ближайший пароход пойдет по рекам только через 20 дней, Чехов решил «скакать на лошадях» по, как он писал, «убийственным» сибирским дорогам.

В Томске он встретился с редактором газеты «Сибирский вестник» и с некоторыми ее членами, начал фиксировать первые «дорожные впечатления»: «Свои путевые заметки писал я начисто в Томске при сквернейшей номерной обстановке». Затем «конно-лошадиным странствием» добрался писатель до Сретенска через вдохновенные сибирские пейзажи: «нежно-бирюзовый» Байкал и «превосходный край» Забайкалья. Проделав долгий путь на трех пароходах, 11 июля Чехов наконец-то высадился в Александровской слободке на острове Сахалин и сразу отправил близким телеграмму: «Приехал. Здоров. Телеграфируйте на Сахалин».

Корсаковская тюрьма. (chehov-lit.ru)

Родные, друзья и знакомые внимательно следили за передвижениями писателя, а его отец Павел Егорович даже сокрушался, что газеты в основном писали про казака Д. Н. Пешкова, проехавшего верхом на своей лошади от Благовещенска-на-Амуре до Москвы и Петербурга. Путешествие верноподданного Пешкова с легкой руки репортеров приобрело патриотический характер.

Вскоре после прибытия Чехов был представлен местным чиновникам — начальнику острова генералу В. О. Кононовичу и начальнику Приамурского края генерал-губернатору барону А. Н. Корфу. При первой встрече Кононович произвел на Чехова благоприятное впечатление, однако в дальнейших очерках можно встретить ироничные замечания о начальнике — уж слишком значительной была разница между его словами и действиями, например, «отвращение к телесным наказаниям» Кононовича и увиденные писателем сцены этого наказания на острове. Антон Павлович обнаружил на Сахалине множество «преступлений по должности», и, хотя не во всех был виноват Кононович, в 1893 году ему предложили уйти в отставку.

Основной задачей, которую себе поставил Чехов, стала масштабная перепись населения — за три месяца и два дня, проведенные на острове, он составил примерно 10 тыс. статистических карточек. Благодаря этому Антон Павлович смог посетить все тюремные камеры и лично поговорить с каждым каторжным. Изучал он и местных чиновников, а также состояние больниц, виды принудительного труда и наказаний.

Узнав, что у писателя нет официального разрешения на посещение колоний, Корф лично разрешил ему «бывать где и у кого угодно», но с единственным условием: не встречаться с политическими заключенными. Скорее всего, Чехов действовал вопреки строгому предписанию и внес в свои карточки в том числе и осужденных за государственные преступления, которых на острове находилось около 40 человек. Он узнал, что некоторым, благодаря «безупречному поведению», администрация позволяла работать на должностях, близких к специальности, например, писарем или школьным учителем. Часто политических ссыльных могли понизить «рангом». Хоть на глазах Чехова к ним не применяли телесных наказаний, он писал: «По слухам, настроение духа у них угнетенное. Были случаи самоубийства». По официальным документам были и не менее жестокие наказания.

Чехов. Все произведения

• Альбом
• Анна на шее
• Архиерей
• Беглец
• Беззащитное существо
• Безотцовщина
• Белолобый
• В овраге
• Ванька
• Вишнёвый сад
• Враги
• Глупый француз
• Горе
• Гриша
• Дама с собачкой
• Детвора
• Дом с мезонином
• Драма на охоте
• Душечка
• Дуэль
• Дядя Ваня
• Егерь
• Жалобная книга
• Злой мальчик
• Злоумышленник
• Иванов
• Ионыч
• Канитель
• Каштанка
• Крыжовник
• Леший
• Лошадиная фамилия
• Мальчики
• Маска
• Медведь
• Моя жизнь
• Мужики
• На мельнице
• Налим
• Невеста
• О любви
• Орден
• Остров Сахалин
• Палата №6
• Пари
• Переполох
• Пересолил
• Письмо к учёному соседу
• Попрыгунья
• Предложение
• Радость
• Размазня
• Репетитор
• Свадьба
• Скрипка Ротшильда
• Скучная история
• Случай из практики
• Смерть чиновника
• Спать хочется
• Степь
• Страшная ночь
• Студент
• Счастье
• Толстый и тонкий
• Тоска
• Три года
• Три сестры
• Унтер Пришибеев
• Учитель словесности
• Хамелеон
• Хирургия
• Цветы запоздалые
• Чайка
• Человек в футляре
• Чёрный монах
• Шведская спичка
• Шуточка
• Юбилей

Читать пересказ

Произведение под названием «Остров Сахалин» было написано таким известным писателем, как Антон Павлович Чехов. Написал он это произведение после того как побывал на острове Сахалин. Перед тем как отправиться туда в 1890, писателя отговаривали абсолютно все люди, с которыми он контактировал, начиная от знакомых и коллег и заканчивая близкими друзьями и родственниками. Написана книга была в виде простых очерков, которые описывали обычный быт и жизнь тех людей, которые там проживали. Без каких-либо авторских приукрашиваний он описал плачевное состояние тамошних больниц, школ и тюрем

Этим произведением он смог поднять общественный резонанс и в привлечь внимание людей на действительно серьезную проблему

Во время своего визита, Антон Павлович занимался тем, что записывал себе истории обычных людей, которые слышал среди них, которые по страшной воле оказались в тех поистине невыносимых и ужасных условиях. Некоторым людям не повезло настолько, что они попали туда не за какие-то плохие дела и причинения зла людям, а просто потому что власти того времени не могли просто поступить иначе. Лучше всего это можно увидеть понять и почувствовать только в главе под названием «Рассказы Егорки». В данной главе автор описывает непростую жизненную историю одного их каторжников, которую он слышит буквально из первых уст.

Антон Павлович пытается донести до всего мира, как течет жизнь на этом маленьком и оторванном от нормального остального мира клочке мира, как тут не просто живут, а фактически выживают люди, как растят и воспитывают своих собственных детей, пытаются вести хозяйство, и как кажется на первый взгляд живут обычной, но совершенно другой жизнью. В этом месте время буквально застыло и до сих пор остались совсем древние пережитки прошлого такие, какие были еще при крепостном праве, телесное наказание за провинность, насильственно бритье на лысо.

После того, как книга была написана, общественность, наконец, обратила внимание на такие важные проблемы, этим самым Антон Павлович Чехов оказал всем жителям Сахалина большую услугу. Информация смогла дойти до высшего эшелона власти, благодаря этому все те замученные и уставшие от такой жизни сахалинцы были услышаны и теперь большое количество вещей будет изменено в их жизненном укладе

Сахалинцы были очень сильно благодарны автору и поэтому данную книгу они считают одним из главных достояний их культуры.

Оцените произведение:

• 2.95

Голосов: 43

Читать краткое содержание Остров Сахалин. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Чехов. Краткие содержания произведений

• Анна на шее
• Аптекарша
• Беглец
• Беззащитное существо
• Белолобый
• В овраге
• Ванька Жуков
• Вверх по лестнице
• Вишневый сад
• Гриша
• Дама с собачкой
• Детвора
• Дом с мезонином
• Драма на охоте
• Душечка
• Дуэль
• Дядя Ваня
• Жалобная книга
• Злой мальчик
• Злоумышленник
• Иванов (пьеса)
• Ионыч
• Канитель
• Каштанка
• Крыжовник
• Леший
• Лошадиная фамилия
• Мальчики
• Маска
• Медведь
• Мужики
• На мельнице
• Налим
• Невеста
• О любви
• Орден
• Остров Сахалин
• Палата номер 6
• Пари
• Переполох
• Пересолил
• Письмо к учёному соседу
• Попрыгунья
• Предложение
• Радость
• Размазня
• Репетитор
• Скрипка Ротшильда
• Скучная история
• Случай из практики
• Смерть чиновника
• Спать хочется
• Степь
• Страшная ночь
• Студент
• Счастье
• Толстый и тонкий
• Тоска
• Три года
• Три сестры
• Унтер Пришибеев
• Учитель словесности
• Хамелеон
• Хирургия
• Цветы запоздалые
• Чайка
• Человек в футляре
• Черный монах
• Шведская спичка
• Шуточка
• Юбилей

С этой книгой читают

Остров любви Нагибин Юрий Маркович

«Остров любви» — собрание блистательных новелл и эссе Ю. Нагибина, очаровывающих читателя непередаваемым обаянием авторского стиля и поражающих точностью наблюдений и…

4.9
 (2)

Возможность островаМишель Уэльбек

Мишель Уэльбек (р. 1958) — один из наиболее читаемых французских писателей начала ХХI века. Его книги переведены на добрых три десятка языков, он необычайно популярен в…

3.9
 (6)

Очарованный остров. Новые сказки об ИталииЛимонов Эдуард Вениаминович, Захар Прилепин, Рубанов Андрей Викторович, Садулаев Герман Умаралиевич, Сорокин Владимир Георгиевич, Ерофеев Виктор Владимирович, Гандлевский Сергей, Мамлеев Юрий Витальевич, Аствацатуров Андрей Алексеевич, Киселев Геннадий Петрович, Амелин Максим

Сборник под названием «Очарованный остров. Новые сказки об Италии» был задуман Ассоциацией «Премия Горького» в связи со 100-летним юбилеем первой публикации «Сказок об…

3.9
 (1)

Остров дьяволаШевцов Иван Михайлович

Книги знаменитого писателя Ивана Шевцова популярны у читателей свыше сорока лет. О его романах шли яростные споры не только дома, на кухне, но и в печати. Книги Шевцова…

3.4
 (3)

Остров Весёлых РобинзоновСанин Владимир Маркович

Как обычно, самые интересные и незабываемые события начинаются с того, что в нашу обыденную жизнь вмешивается случай…

За чашкой чая герой повести `Кому улыбается…

4.3
 (1)

Кораблекрушение у острова НадеждыБадигин Константин Сергеевич

Роман-хроника времен XVI века посвящен драматическим событиям истории России, когда в стране назревали предпосылки грандиозной крестьянской войны, разразившейся в начале…

4.8
 (2)

Президент Каменного островаКозлов Вильям Федорович

Серёжа и его старшая сестра Алёнка проводят летние каникулы на родине отца.

Здесь они встречают ребят, которые своими руками создали на маленьком озёрном островке…

4.7
 (3)

ОстровСоболев Дмитрий Алексеевич

Семнадцатилетний красноармеец Анатолий Савостьянов, застреливший по приказу гитлеровцев своего старшего товарища Тихона Яковлева, находит приют в старинном монастыре на…

4.4
 (3)

Действие 1

Явление 1

Кулигин, Шапкин и Кудряш прогуливаются. Во время разговора они видят, как купец Дикой ругает своего племянника. Начинают обсуждать крутой нрав Дикого, что любит он людей ругать. Кудряш бахвалится, что он купца не боится и, если бы парней молодых было больше, проучил бы. Шапкин и Кулигин сомневаются. В это время к ним подходят дядя и племянник.

Явление 2

Савел Прокофьевич ругает Бориса за то, что тот бездельничает. Молодой человек отвечает, что в праздник ему делать нечего. Дикой в раздражённом настроении уходит.

Явление 3

Кулигин спрашивает Бориса, почему он терпит такое отношение и не уедет. Борис рассказывает, что его бабушка оставила им с сестрой завещание, что дядя должен выплатить часть им завещанную. Но с условием, что они будут к нему почтительны. Кулигин считает, что брат с сестрой ничего не получат. Молодой человек отвечает, что он терпит такое обращение не для себя, а для сестры. Обращается с ним Дикой сурово, как и со всеми.

В это время идёт народ с вечерни. Шапкин и Кудряш уходят. Кулигин рассуждает о мещанстве, как об обществе грубом, бедном, что такой человек как Борис не привыкнет к нему никогда. В это время мимо них проходит странница Феклуша и желает щедрот для дома Кабановых. Кулигин говорит, что Кабанова только таким странницам помогает, а своих домашних заела совсем. Мужчина в мечтании о перпету-мобиле уходит.

Явление 4

Монолог Бориса об его трудном положении: тяжёлое житьё у дяди и любовь к замужней женщине, с которой он и поговорить не может, а только смотреть, как она выходит из церкви с семьёй.

Явление 5

Кабанова указывает сыну, что нужно делать и жалуется, что Тихону милее жена, чем мать. Тихон пытается её разубедить, но женщина продолжает говорить другое. Катерина пытается защитить мужа, но свекровь грубит ей. Молодая женщина не понимает, за что та её не любит, а Тихон пытается убедить мать, что любит их обеих. Кабанова говорит, что он может только нюни распускать, что у жены нет к нему ни почтения, ни страху. А если этого нет к мужу, то к ней и подавно, стало быть и порядка в доме не будет. Погорячившись, Кабанова уходит.

Явление 6

Кабанов напускается на жену, что из-за неё ему достаётся от матери. Варвара, его сестра, заступается за Катерину. Тихон уходит к Дикому выпить.

Явление 7

Варвара жалеет Катерину. Та рассказывает о своем детстве, что её все любили, баловали, и что больше всего ей нравилось ходить в церковь и пропевать молитвы. Катерина делится с Варей мыслью о скорой смерти. Девушка пытается её успокоить, но Катерина признаётся ей, что она грешна, потому что влюбилась в другого. Варвара хочет ей помочь.

Явление 9

Катерину очень испугало предсказание старухи. Варвара говорит, что глупости это всё. Собирается гроза. Катерина признаётся, что боится не столько грозы, сколько смерти, которая может внезапно её застать со всеми грехами. Девушки видят Кабанова и спешат к дому.

Чехов — Сахалину

Чехов видится проповедником внутреннего туризма — но не развлекательного, а гуманитарного и подвижнического.

Сахалин дал больше Чехову или всё-таки Чехов — Сахалину?

Дальний Восток, занимающий треть площади России, похож на архипелаг: слишком далеки даже друг от друга, слишком малы и немногочисленны здешние человеческие поселения и слишком мало между ними дорог. У региона немного литературных брендов мирового уровня.

Поэтому Чехов для Сахалина — «наше всё» (как, разумеется, и адмирал Невельской, доказавший островную сущность Сахалина). Чехов — самый известный пиарщик острова. Пиар этот, правда, не всегда белый: писатель изображал всё-таки каторгу у чёрта на куличках, а не прекрасный экзотический край, каким сегодня можем увидеть Сахалин мы. Нечто подобное произойдёт потом с Колымой и Шаламовым. Это, конечно, никакая не претензия к классикам, честными с собой и с нами. Претензия здесь может быть только к нам самим.

Если Невельской вписал Сахалин в границы Российской империи, то Чехов — в поле русской и мировой литературы

Культурное освоение территории не менее важно, чем административное, военное и хозяйственное. Именно Чехов по-настоящему открыл Сахалин и привязал его к России

Сюда потянулись чиновники, учёные, писатели… Страна ощутила остров своей частью. Даже полуотсечённый от неё в 1905-м, он вернулся в 1945-м.

Сам Чехов тоже мог вернуться на Дальний Восток. В последних письмах он хвалил тихоокеанские устрицы, которые пробовал во Владивостоке, возвращаясь с Сахалина. Писал, что хочет уже в июле-августе 1904 года поехать на русско-японскую войну, если здоровье позволит. Причём не военкором, а военным врачом: «Врач увидит больше, чем корреспондент».

Здоровье не позволило. Писатель умер, не дожив до конца войны и передачи южного Сахалина Японии. Вернулся в Россию неживым, в вагоне с надписью «Устрицы» — только в нём имелся холодильник. …

В Александровске-Сахалинском — бывшем посту Александровском, где писатель впервые ступил на остров — есть музей Чехова. В Южно-Сахалинске — музей книги «Остров Сахалин» рядом с театральным «Чехов-центром» и областной администрацией. Снаружи — бронзовые чеховские герои: Дама с собачкой, Толстый и Тонкий.

В сувенирных лавках — магниты на холодильник: медведи, каторжные кандалы, красная икра и — Чехов.

Пошловатое, но понятное соседство: икра и литература — наши экспортные гордости наряду с нефтью и оружием.