Александр солженицын

Читательский дневник по роману «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына

Сюжет

Советская лагерная система вполне сравнима с целым Архипелагом, живущим по своим законам. Репрессивная машина заработала сразу после революции, первые лагеря появились уже в 1918 году. Роковая 58-ая политическая статья перечеркнула судьбы множества невиновных людей. Все они были осуждены как «враги народа», «вредители», «шпионы», агитаторы против советской власти. Истреблялись целые сословия – от дворянства до священства, широко применялись расстрелы без суда. Массовых потоков заключенных в лагеря было несколько. Не только в 1937 году, но и в 1920-х (когда взялись за крестьян), и в 1940-е (когда сажали побывавших в плену или ссылали целые народы). Показания у арестанта могли выбить с применением пыток. Признание вины и оговор были целью следствия.

Тысячи «островов» Архипелага пополнялись заключенными, проделавшими свой путь в нечеловеческих условиях, в промерзших вагонах, на переполненных баржах. На месте их ждали дикая тайга, пустыня, голая степь. Их предстояло освоить, обжить, создать здесь города, производства, дороги. Работали зэки до 14 часов в день, питались жидкой баландой, носили в мороз плохонькую одежду. Для женщин было обычным делом валить лес или таскать грузы. Сроки у контрреволюционеров были солидные, обычно не менее 10 лет. На севере печальной известностью пользовался СЛОН, лагерь в бывшем Соловецком монастыре. Самой знаменитой стройкой заключенных в нем был Беломорканал. Труд провозглашался мерой исправления, однако целью его было физическое истребление неугодных. Даже освободившись, политический попадал в вечную ссылку. Вернуться в обычную жизнь мешала и поражающая в правах пометка в паспорте. В отличие от них, уголовники («социально-близкие») имели меньшие сроки и могли рассчитывать на амнистию.

Люди в лагере делились на несколько категорий. Многие забыли обо всем, кроме утоления голода. Другие сохранили в себе личность. Третьи подались в «придурки» (сытые места: кухня, парикмахерская, санчасть). Была прослойка верных коммунистов, которые и после осуждения не отказывались от своих убеждений. Отношение к каэрам и в лагере, и за его пределами было одинаковым: политических считали «фашистами», врагами. Побег политического заключенного был обречен на провал: его выдавало местное население. Автор книги рассказывает и о своем пути из лагеря на волю, о судьбе своих разоблачающих произведений, и о том, что и после И. Сталина лагерная система, пусть и без сроков по 58 статье, сохранила свою силу.

Отзыв

Гулаг изнутри, глазами очевидца и со слов других заключенных. Советская действительность сквозь призму лагерной темы. Политические репрессии при И. Сталине, реалии советских тюрем, этапов, лагерей всех типов. Расчеловечивание и примеры стойкости духа. Правда, высказанная от имени тех, кто не дожил до реабилитации. Тема трансформации личности, памяти, предостережения, критика судебной системы. Мотивы страха, сопротивления, надежды. Художественное исследование, основанное на фактах. До сих пор актуальное произведение, получающее порой полярные оценки читателей.

Математик с душой писателя

Александр Солженицын на втором курсе физмата Ростовского университета. Декабрь 1937. Фотография: vverh-dm.ru

Окончание университета. Слева направо: Наталья Решетовская, Николай Виткевич, Кирилл Симонян, Лидия Ежерец, Александр Солженицын. 31 мая 1941. Фотография: solzhenitsyn.ru

Александр Солженицын и Наталья Решетовская. Апрель 1940. Фотография: litrossia.ru

В 1936 году Александр Солженицын окончил школу с золотой медалью, и его приняли в Ростовский государственный университет без вступительных испытаний. Он подал документы на физико-математический факультет. «Саня учился на математика не столько по призванию, сколько потому, что на физмате были исключительно образованные и очень интересные преподаватели. <…> Занимался Саня много, учился не за страх, а за совесть. <…> И ко всему Саня подходил очень организованно — заниматься так заниматься, учить других так учить»</…></…>, — вспоминал Эмилий Мазин, однокурсник и друг Солженицына.

Одним из преподавателей был математик Дмитрий Мордухай-Болтовской, который стал прообразом Дмитрия Горяинова-Шаховского в романе «В круге первом». Мордухай-Болтовской был почетным членом Сорбоннского университета и Нью-Йоркской Академии наук, но в СССР лишился всех званий из-за дворянского происхождения.

Чтобы заработать, студент Солженицын разгружал вагоны, а на старших курсах занимался репетиторством. Во время учебы в университете он не перестал заниматься литературой: стал редактором факультетской газеты, вступил в литкружок, создал свои первые произведения — «Ласточка», «Девятнадцать», «Эварист Галуа». «Был восемнадцатилетний Саня юнцом восторженным, весь светился правдоискательством, сочинял огромные поэмы в подражание «Мцыри», — вспоминал о Солженицыне писатель Борис Изюмский. В это же время молодой литератор задумал эпопею о революции и событиях Первой мировой войны. В 1937 году он изучил архивы и создал набросок романа «Август Четырнадцатого».

Летом 1939 года Солженицын подал документы на заочное искусствоведческое отделение в Московский институт философии, литературы и истории (МИФЛИ). Вскоре он перевелся на факультет русской литературы, продолжая учиться и в РГУ.

В университете Александр Солженицын познакомился со своей будущей женой — Натальей Решетовской. Они поженились на четвертом курсе, втайне от родных. Писатель вспоминал: «Здесь больная черта моей биографии. Я с мамой был дружен, всегда охотно помогал ей, по всем очередям бросался, ничего не требовал для себя, ни подарков, ни игрушек. Но, начиная со старших классов, стал отдаляться от мамы, стал самостоятельно строить свою жизнь. Совершенно несчастной была моя привязанность к Наташе Решетовской, мама ее явно недолюбливала, но из деликатности мне ничего не говорила, не пыталась влиять на меня, не лезла в душу, а я пользовался этим — живу как хочу».

В июне 1941 года Солженицын с отличием окончил РГУ и, досрочно сдав последний экзамен, уехал в Москву на сессию второго курса МИФЛИ.

Атомная бомба

Большие вопросы вызывает и сцена, произошедшая якобы на пересылке в Омске: «Когда нас, распаренное, испотевшее мясо, месили и впихивали в воронок, мы кричали надзирателям из глубины: «Подождите, гады! Будет на вас Трумэн! Бросят вам атомную бомбу на голову!» И надзиратели трусливо молчали… И так уж мы изболелись по правде, что не жаль было и самим сгореть под одной бомбой с палачами». Во-первых, за призывы скинуть атомную бомбу на СССР можно было получить надбавку, а заключенные вовсе не дураки, чтобы кричать об этом сотрудникам системы. Во-вторых, об атомном проекте в СССР знали мало, информация об этом засекречивалась – сложно представить простых заключенных, которые бы знали не только об атомном проекте, но и о планах Трумэна.

Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛаг

ТОМ 1
Часть первая
ТЮРЕМНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
     «В эпоху диктатуры и окруженные со всех сторон врагами, мы иногда проявляли ненужную мягкость, ненужную мягкосердечность».
     Крыленко, речь на процессе «Промпартии»
Глава 1
Арест
     Как попадают на этот таинственный Архипелаг? Туда ежечасно летят самолеты, плывут корабли, гремят поезда — но ни единая надпись на них не
указывает места назначения. И билетные кассиры, и агенты Совтуриста и Интуриста будут изумлены, если вы спросите у них туда билетик. Ни всего
Архипелага в целом, ни одного из бесчисленных его островков они не знают, не слышали.
     Те, кто едут Архипелагом управлять — попадают туда через училища МВД.
     Те, кто едут Архипелаг охранять — призываются через военкоматы.
     А те, кто едут туда умирать, как мы с вами, читатель, те должны пройти непременно и единственно — через арест.
     Арест!! Сказать ли, что это перелом всей вашей жизни? Что это прямой удар молнии в вас? Что это невмещаемое духовное сотрясение, с которым
не каждый может освоится и часто сползает в безумие?
     Вселенная имеет столько центров, сколько в ней живых существ. Каждый из нас — центр вселенной и мироздание раскалывается, когда вам шипят:
«Вы арестованы!»
     Если уж вы арестованы — то разве еще что-нибудь устояло в этом землетрясении?
     Но затмившимся мозгом не способные охватить этих перемещений мироздания, самые изощренные и самые простоватые из нас не находятся и в этот
миг изо всего опыта жизни выдавить что-нибудь иное, кроме как:
     — Я?? За что?!? —
     вопрос, миллионы и миллионы раз повторенный еще до нас и никогда не получивший ответа.
     Арест — это мгновенный разительный переброс, перекид, перепласт из одного состояния в другое.
     По долгой кривой улице нашей жизни мы счастливо неслись или несчастливо брели мимо каких-то заборов, заборов, заборов — гнилых деревянных,
глинобитных дувалов, кирпичных, бетонных, чугунных оград. Мы не задумывались — что за ними? Ни глазом, ни разумением мы не пытались за них
заглянуть — а там-то и начинается страна ГУЛаг, совсем рядом, в двух метрах от нас. И еще мы не замечали в этих заборах несметного числа плотно
подогнанных, хорошо замаскированных дверок, калиток. Все, все эти калитки были приготовлены для нас! — и вот распахнулась быстро роковая одна, и
четыре белых мужских руки, не привыкших к труду, но схватчивых, уцепляют нас за ногу, за руку, за воротник, за шапку, за ухо — вволакивают как
куль, а калитку за нами, калитку в нашу прошлую жизнь, захлопывают навсегда.
     Все. Вы — арестованы!
     И нич-ч-чего вы не находитесь на это ответить, кроме ягнячьего блеяния:
     — Я-а?? За что??..
     Вот что такое арест: это ослепляющая вспышка и удар, от которых настоящее разом сдвигается в прошедшее, а невозможное становится
полноправным настоящим.
     И все. И ничего больше вы не способны усвоить ни в первый час, ни в первые даже сутки.
     Еще померцает вам в вашем отчаянии цирковая игрушечная луна: «Это ошибка! Разберутся!»
     Все же остальное, что сложилось теперь в традиционное и даже литературное представление об аресте, накопится и состроится уже не в вашей
смятенной памяти, а в памяти вашей семьи и соседей по квартире.

О чём эта книга?

О системе советских тюрем, лагерей и государственного террора — и об опыте человека, попавшего в её жернова. «Архипелаг» — это одновременно масштабное историческое исследование, рассказ автора о собственной лагерной биографии и страстное публицистическое высказывание, приговор советской системе, подкреплённый свидетельствами сотен её жертв. «Архипелаг» создан в годы, когда подобная книга была невозможна: архивы закрыты, исторические свидетельства отсутствуют, само обращение к теме лагерей грозит опалой и преследованиями. Пользуясь устными рассказами и письмами бывших заключённых, основываясь на собственных воспоминаниях и впечатлениях, в условиях глубокой конспирации Солженицын создаёт эпический многослойный труд — художественный и документальный, рассказывающий об истории советских лагерей и их организационном устройстве, заставляющий читателя пережить все страдания, которые испытывают арестованные и заключённые. В работе над «Архипелагом» Солженицын видит свою историческую и человеческую миссию: дать голос миллионам погибших и замученных, всем, кто был лишён возможности рассказать о своей судьбе.

История создания

А. Солженицын происходил из казачества. Его родители были высокообразованными людьми и стали для молодого человека (отец погиб незадолго до рождения сына) воплощением образа русского народа, свободного и непреклонного.

Удачно складывавшаяся судьба будущего писателя – учеба в Ростовском университете и МИФЛИ, звание лейтенанта и награждение двумя орденами за боевые заслуги на фронте — круто изменилась в 1944 году, когда его арестовали за критику политики Ленина и Сталина. Высказанные в одном из писем мысли обернулись восемью годами лагерей и тремя ссылки. Все это время Солженицын творил, практически все запоминая наизусть. И даже после возвращения из казахстанских степей в 50-е годы он боялся записывать стихотворения, пьесы и прозу, считал, что необходимо «сохранить их в тайне, и с ними самого себя».

Первая публикация автора, появившаяся в журнале «Новый мир» в 1962 году, заявила о появлении нового «мастера слова», у которого не было «ни капли фальши» (А. Твардовский). «Один день Ивана Денисовича» вызвал многочисленные отклики тех, кто, подобно автору, прошел через ужасы сталинских лагерей и был готов рассказать о них соотечественникам. Так творческий замысел Солженицына стал воплощаться в жизнь.

Cам автор дал книге определение «опыт художественного исследования». «Архипелаг» — текст в известном смысле экспериментальный: в нём сцеплены разные жанры, регистры авторской речи, временные измерения повествования. Время действия «Архипелага» неоднородно, оно разворачивается в трёх переплетающихся пластах: 1) история создания ГУЛАГа — от Октябрьской революции до Кенгирского восстания ⁠, с отсылками ко временам царской тюрьмы и каторги, 2) путь человека в лагере — от ареста до освобождения и перехода в статус спецпоселенца, 3) история ареста и заключения самого Солженицына. В «Архипелаге» соединяются авторские воспоминания, оценки и комментарии («художественное»), исторический обзор («исследование»), и не только: филолог Андрей Ранчин, например, находит в книге черты исповеди (в средневековом понимании термина — повествования о греховной жизни и последующем преображении, как у Блаженного Августина), жития, мартиролога ⁠, авантюрного повествования (рассказы о побегах, глава «Белый котёнок») и пародийного этнографического исследования (глава «Зэки как нация»). Все эти слои повествования объединены единой авторской позицией — фигурой рассказчика, комментатора, проповедника, который обличает ложь и вершит праведный суд, «окликает и распекает читателя, призывает и заклинает» 2 ⁠.

«Архипелаг» — вершина Солженицына как публициста, его многотомное «Я обвиняю» ⁠, пункты которого он оглашает то с ядовитой язвительностью, то с почти библейской яростью. В его речь вплетаются русские пословицы, тюремный жаргон, пародии на советский бюрократический язык, чёрный юмор. Характерно, что во всех главах, за исключением сугубо мемуарных, авторское «я» то и дело сменяется обобщающим «мы»: Солженицын вовлекает читателя в повествование, заставляет испытать на себе весь опыт заключённого — и требует разделить ответственность за то, что эта машина насилия и смерти стала возможной.

Основу книги составили личный опыт писателя и 227 (позже список увеличился до 257) таких же, как он, узников, а также сохранившиеся документальные свидетельства.

Публикация 1 тома книги «Архипелаг ГУЛАГ» появилась в декабре 1973 года в Париже. Затем, с промежутками в год, то же издательство YMCA-PRESS выпускает 2 и 3 том произведения. Спустя 5 лет, в 1980 году, в Вермонте появляется двадцатитомное собрание сочинений А. Солженицына. В его состав входит и произведение «Архипелаг ГУЛАГ» с дополнениями автора.

На Родине писателя стали публиковать только с 1989 года. А 1990-й был объявлен в тогда еще СССР годом Солженицына, что подчеркивает значимость его личности и творческого наследия для страны.

Описание жизни «аборигенов»

Закон о принудительных работах вступил в силу в 1918 году. С тех пор постояльцев тюрем стали использовать в качестве бесплатной рабочей силы. Положение зеков стало еще более незавидным после того, как в стране стартовали пятилетки, призванные в короткий срок увеличить экономические показатели СССР. До 1930 года общественно полезным трудом занималось приблизительно 40% сидельцев.

В первую пятилетку перед советским народом была поставлена задача построить важнейшие индустриальные объекты. Заключенных массово привлекали к строительству железных дорог, магистралей, каналов. Как правило, арестанты валили лес без помощи специальной техники и оборудования. Людей размещали в палатках или землянках, в которых не было возможности высушить рабочую одежду.

Лишенные нормальной пищи и полноценного сна, зеки работали по 12−14 часов в сутки. На стройках ежедневно гибло большое количество народа. Отдельно нужно упомянуть про лагерную медчасть. Если до 1932 года там еще работали врачи, после — одни лишь могильщики.

Живыми из лагеря выходили единицы. Сбежать оттуда было практически невозможно. Жители окрестных населенных пунктов не сомневались в виновности заключенных, поэтому, увидев беглеца, сразу же докладывали властям, а не пытались его укрыть. Кроме того, за поимку такого авантюриста полагалось неплохое вознаграждение.

На вечно голодных «аборигенов» воздействовали с помощью «котловки» — распределения пайка в соответствии с выполненной нормой. Когда такая методика перестала давать результат, были образованы бригады. Бригадир, проваливший план, отправлялся в карцер. Все это автор ощутил на своей шкуре в лагере Новый Иерусалим, куда был этапирован в 1945 году.

Стоит отметить, что женщины-заключенные легче переносили тюремные условия, нежели мужчины, а в лагерях быстрее отправлялись на тот свет. Беременных отправляли в особые лагпункты. Как только мать переставала кормить малыша грудью, ее забирали обратно в лагерь, а ребенок попадал в детский дом.

Разумеется, в местах лишения свободы было распространено стукачество. Тот, кто заключил сделку с тюремной администрацией, регулярно доносил на товарищей.

Сюжет и тема

В Архипелаг постоянно привозили новых заключенных. Первым делом по приказу Ленина начали арестовывать кадетов (в 1917 году)

Затем он обратил внимание на эсеров, социал-демократов и мятежников из интеллигентных кругов

В 1919 году стали активно бунтовать в деревнях, поэтому в Архипелаг прибывало много крестьян.

Когда наступил 1922 год, то в категорию арестованных попали служители церкви, причём не только высшие чины, но и простые диаконы.

В годы Великой Отечественной войны многих объявили предателями Родины: немцев, которые уже жили на территории СССР, так называемых организаторов паники, а также побывавших на оккупированных территориях.

Таким образом, репрессиям подверглись множество людей из совершенно разных слоёв населения.

Арестованные особо ценили свою первую камеру, а именно людей, которые там находились. Они всеми силами пытались держаться этой камеры, боялись перераспределения.

Хотя в стране существовали суды, которые работали на основе официальной законодательной базы, но сильно были распространены Революционные Трибуналы. Их целью было моментально устранять агитаторов.

В России существовала смертная казнь, причём её назначали не только за тяжкие преступления, но и за рядовые. Солженицын описал исполнение смертной казни как наполнение комнаты смертниками, где они мучились от недостатка пищи, воды, тепла, и в итоге умирали.

Те, кто находились в тюрьмах, тоже содержались в  плохих условиях. Автор высказывал такую точку зрения, что для власти существование лагерей было необходимым, но финансировать их на должном уровне считалось экономически не выгодно.

Главной темой в произведении является тема свободы. Естественно свободы не только в смысле отсутствия ограничений на передвижение человека, но и свободу слова.

История создания книги

Роман «Архипелаг ГУЛАГ» — художественно-историческое произведение, повествующее о репрессиях в молодой советской стране в период с 1918 по 1956 г. Он основан на личном опыте автора, а также письмах и устных повествованиях еще 257 заключенных. Произведение написано после окончания периода репрессий. Автор работал над книгой тайно, что заняло 10 лет — с 1958 по 1968 год. Первый том был издан только в 1973 г., но не в СССР, а во Франции.

Природу жанра книги автор объяснял как художественное исследование, в котором присутствует доказательная общая мысль (как и в научном труде). Выход книги не остался незамеченным в стране советов. Ее автор дал большое интервью в Париже 23 августа 1973 г. В этот же вечер КГБ была задержана одна из его помощниц, Елизавета Воронянская. Под давлением она указала местонахождение рукописи и после этого покончила с собой (по официальной версии).

Автор узнал о происшествии только 5 сентября. Он распорядился печатать книгу на Западе, а руководству СССР выслал предложение отказаться от коммунистической идеологии и идти на пути трансформации страны в национальное государство. Однако в СССР была развернута компания против диссидентов и в частности — Солженицына. Также проводилась пропаганда очернения Александра Исаевича как писателя.

В СССР «Архипелаг» целиком был впервые опубликован в 1990 г. Отдельные главы вышли годом ранее в журнале «Новый мир». Ряд исправлений и дополнений был сделан автором в 2005 г. В 2007 екатеринбургским издательством «У-фактория» впервые был раскрыт список свидетелей «Архипелага». Читатели узнали, чьи письма и истории легли в основу повествования о тяжелой судьбе политзаключенных.

Анализ 3

В Советские годы И.А.Солженицын пишет произведение «Архипелаг ГУЛАГ». Впоследствии этому автору в 1970 г. была присуждена Нобелевская премия, хотя в это время он был изгнан из России почти на 20 долгих лет.

I том книги«Архипелаг ГУЛАГ» был опубликован в декабре 1973 г. в Париже. Через год тоже самое издательство выпустило II том данного произведения, а спустя еще год и III том. Через 5 долгих лет в 1980 г. в Вермонте выпускается двадцатитомное собрание сочинений Солженицына, в состав которого входит и «Архипелаг ГУЛАГ».

Данное произведение написано в жанре художественно-исторического исследования. Оно основано на реальных событиях. Однако это исследование написано не историком, а писателем и этот факт позволяет судить о субъективности данного повествования. В произведении «Архипелаг ГУЛАГ» автор дает пояснение о том, что он не является единственным автором книги. Она – памятник репрессированным. Он был создан от лица большого количества людей, подвергавшихся мучениям и смерти с 1917 по 1956 годы.

В Советском Союзе существовало Главное управление лагерей, от названия которого и появилась аббревиатура Архипелаг. Главной силой в этих лагерях являлись «предатели» своей страны. В своем произведении «Архипелаг ГУЛАГ» автор описал все этапы формирования и разрастания концлагерной системы, созданной во время советских устоев. Взяв за основу свидетельские показания и реальные документы, Солженицын в каждой главе повествует о жертвах, осужденных по сталинской 58 статье. Пленниками этих кровожадных лагерей были как настоящие уголовники, убийцы и бандиты, так и простые крестьяне, обвиненные в измене родине. Вскоре в круг «предателей» своей страны стали включать даже подростков в возрасте от 12 лет.

За колючей проволокой лагерей происходил безнравственный ужас. Лагерников изживали непосильным трудом, голодом и холодом. Униженные и оскорбленные они пытались сохранить в себе человеческие черты и качества. В книги описываются и нескончаемые судебно-исправительные реформы. Смертная казнь и пытки были отменены, а позднее возвращены вновь. Все эти беспорядочные движения тамошней власти подробным образом изложены в произведении «Архипелаг ГУЛАГ». Солженицын кидает читателя в атмосферу подозрений, допросов и пыток. Этот мир грязи, насилия, уголовщины буквально поглощает своими ужасными сюжетами, основанными на правдивых событиях.

Невозможно пересказать все то происходящее, о котором Солженицын повествует в своей книге. Только прочитав можно прочувствовать весь тот кошмар, через который прошли миллионы людей. Сколько искалеченных судеб породила эта безнравственная система лагерного насилия.

Отзывы людей на произведение «Архипелаг ГУЛАГ» были неоднозначны. Солженицын получил не только одобрительные высказывания о своем детище, но и строжайшую критику. Однако он до сих пор является одним из авторов, которые развенчали сказки о благополучной и спокойной жизни в Советское время.

Часть 6. Ссылка

Глава 1. Ссылка первых лет свободы
Ссылка как мера наказания существовала и при большевиках. И всегда она сочеталась с принудительными работами. Более того после отбытия срока человек нередко попадал в ссылку повторную.

Глава 2. Мужичья чума
Осенью 1929 года началось массовое истребление крестьянства, выселение людей в необжитую Сибирь, приведшее к миллионам жертв.

Глава 3. Ссылка густеет
Если в 1930-х годах ссылка была самостоятельной мерой наказания, то с 1948 года в нее отправляли тех, кто отбыл лагерный срок. Обычно ссылки были бессрочными.

Глава 4. Ссылка народов
В 1937 году очистили от корейцев Дальний Восток. Теперь их местом пребывания стал Казахстан. Затем дело пошло на поток. Из родных мест были согнаны финны, эстонцы, западные украинцы, чеченцы, калмыки, крымские татары, курды и многие другие.

Глава 5. Кончив срок
Ссылка могла стать относительным благом для любого, кроме осужденных по политической статье. Таких и в ссылке продолжали «топтать, давить и душить». Автор книги попал в казахстанскую ссылку.

Глава 6. Ссыльное благоденствие
И все же именно в ссылке к человеку возвращались естественные потребности в элементарном комфорте. После развенчания культа личности И. Сталина автор книги по прошению был освобожден и из ссылки.

Глава 7. Зэки на воле
В сталинские годы после освобождения бесполезно было возвращаться в большой мир: пометка в паспорте лишала всех прав, и возможности работать тоже. Психология освободившихся различна. Кто-то уже не может приспособиться к новой жизни, другие (как Солженицын) обретают силу и надежду, третьи оказываются чужими семье, четвертые долго не решаются жить полноценно.

2 вариант

Когда я впервые взяла в руки «Архипелаг Гулаг», эта книга показалась мне очень научной. Слишком много фактов и фамилий попадается на ее страницах. Но, начав читать, я поняла: это – наша история. Россия изображается в книге с неожиданной стороны. Автор показывает историю арестов и ссылок с дореволюционного времени. Он прослеживает всю последовательность преобразований вплоть до времен Хрущева.

Достоинство книги заключается в том, что она построена в соответствии с хронологией. В отдельных главах речь идет об отдельных десятилетиях и даже годах. Именно в таком порядке и развивалась история тюремного развития.

У книги нет героя. Ее герой – русский народ. Все каторжные, ссыльные, репрессированные составляют ту часть, которая попала на глаза автору. Солженицын сам был арестован и безвинно осужден. Он имел возможность не просто наблюдать жизнь заключенных – он сам жил такой жизнью. Так что показать ее в книге ему не составило труда.

В отличие от знаменитого произведения «Один день Ивана Денисовича», «Архипелаг ГУЛАГ» более масштабен. Это целый очерк, поднимающий на поверхность пласт истории. Труд – достойный не только писателя, но историка-специалиста.

Произведение «Архипелаг ГУЛАГ» названо так по Главному Управлению ЛАГерей, которое иронически прозвано Солженицыным «архипелаг», потому что располагалось на Соловецких островах. Православный Соловецкий монастырь после 1917 года быстро превратился в тюрьму. Такая двойная ирония – произвола власти и автора – показывает, как иронична бывает жизнь.

Солженицын построил свое произведение на основе собственных воспоминаний и многочисленных архивных данных. Легендарные «Соловки» стали его родиной. Другой известный писатель-«лагерник» В. Шаламов побывал на Колыме – еще одном месте массовых ссылок в советское время. Его «Колымские рассказы» пронзительны и поражают обилием смертей и легким отношением к жизни человека. Они хватают за душу, давят на чувства. «Архипелаг ГУЛАГ» в этом плане – более «сухое» произведение. В нем мало эмоций, они растворяются среди научных данных. Однако такие темы, как отношение следователя и заключенного, женская доля в тюрьме, вызывают бурю эмоций. Они показывают, каким жестоким может быть человек, наделенный властью.

Трехтомный труд Солженицына по праву можно считать одним из выдающихся произведений русской литературы ХХ века.