Конармия

Мой первый гусь Бабель краткое содержание рассказа

Произведение «Мой первый гусь», написанное Исааком Эммануиловичем Бабелем в 1920 году, включено в созданную автором серию рассказов, посвященных будням бойцов Первой Конной армии, возглавляемой в период Гражданской войны Семеном Михайловичем Буденным. В этой истории представлена ситуация, когда человек оказывается среди людей, чьи представления о жизни и моральные принципы существенно отличаются от его собственных понятий и взглядов. Повествование ведется от лица корреспондента Кирилла Лютова, попавшего в ряды красноармейцев, сражающихся с польскими войсками в Галиции и на территории Западной Украины. Репортер с самого начала ощущает себя посторонним в обществе солдат, что проявляется уже в момент приема Лютова Савицким, являющимся начальником дивизии. Мужчина улыбается журналисту, но в первую очередь он занимается подписью некоего приказа, отложив беседу с вошедшим Кириллом.

Немного позднее Савицкий расспрашивает корреспондента и узнает о том, что Лютов свободно владеет навыками чтения и письма. Когда командиру становится известно о том, что репортер принадлежит к числу грамотных людей, этот человек принимается откровенно и весьма ехидно насмехаться над Кириллом. К тому же Савицкий не стесняется сообщить и о том, что прикомандированного к штабу Лютова бойцы вполне способны лишить жизни лишь из-за того, что репортер носит очки.

Кирилл в сопровождении квартирьера отправляется искать место, где он мог бы переночевать. Спутник также предупреждает журналиста о том, что обыкновенные солдаты недолюбливают тех, кто отличается от них, он не скрывает, что грамотного Лютова ожидают издевательства и унижения со стороны новых товарищей. Именно в таком положении корреспондент и оказывается, когда квартирьер оставляет его наедине с красноармейцами.

Парни демонстрируют глубокое презрение к корреспонденту, уровень образованности которого значительно превосходит степень их собственного интеллектуального развития. Один из бойцов без всяких церемоний выбрасывает за ворота сундучок Лютова, и мужчина вынужден собирать рассыпавшиеся вещи, причем все его действия вызывают злобный смех присутствующих.

Вскоре Кирилл начинает испытывать чувство голода, однако товарищи, приготовив свинину, даже не пытаются пригласить его разделить с ними трапезу. Журналист пытается отвлечься от мыслей о еде с помощью чтения, но ему не удается занять себя изучением газетной статьи, и он обращается за помощью к пожилой хозяйке дома. Однако женщина не проявляет никакого желания накормить Лютова, и он в отчаянии решается действовать собственными силами.

Кирилл замечает, что по двору перемещается упитанный гусь. Мужчина берет в руки чужую саблю и расправляется с птицей, раздавив голову живого существа своим сапогом. Затем репортер резко приказывает старушке пожарить убитого гуся, и она выполняет его распоряжение, не скрывая при этом антипатии к корреспонденту.

Лютову становится ясно, что бойцы, уже приступившие к поглощению щей из котелка, положительно воспринимают его поступок. Один из них даже замечает, что парень на самом деле вполне подходит для их сообщества. Кирилл получает приглашение к столу от старшего из солдат, который охотно протягивает репортеру запасную ложку. К тому же красноармеец, который выбросил за ворота сундучок журналиста, расспрашивает его о газете.

После завершения ужина Лютов читает товарищам вслух речь Ленина. Затем все располагаются на ночлег, однако Кирилл в глубине души не перестает переживать из-за того, что он лишил жизни птицу. Главный герой рассказа совершает действие, которое еще совсем недавно представлялось ему абсолютно немыслимым, не видя для себя никакого иного способа заслужить расположение людей, среди которых ему в дальнейшем предстоит существовать. Мужчина добивается желанного для него результата, но его продолжают преследовать угрызения совести, и от них персонаж истории не в силах скрыться.

Пан Аполек

У икон Новоградского костела своя история — «история неслыханной войны между могущественным телом католической церкви, с одной стороны, и беспечным богомазом — с другой», войны, длившейся три десятилетия. Эти иконы нарисованы юродивым художником паном Аполеком, который своим искусством произвел в святые простых людей. Ему, предста­вившему диплом об окончании мюнхенской академии и свои картины на темы Священного писания («горящий пурпур мантий, блеск смарагдовых полей и цветистые покрывала, накинутые на равнины Палестины»), новоградским ксендзом была доверена роспись нового костела. Каково удивление приглашенных ксендзом именитых граждан, когда они узнают в апостоле Павле на расписанных стенах костела хромого выкреста Янека, а в Марии Магдалине — еврейскую девушку Эльку, дочь неведомых родителей и мать многих подзаборных детей. Художник, приглашенный на место Аполека, не решается замазать Эльку и хромого Янека. Рассказчик знакомится с паном Аполеком на кухне дома сбежавшего ксендза, и тот предлагает за пятьдесят марок сделать его портрет под видом блаженного Франциска. Еще он передает ему кощунственную историю о браке Иисуса и незнатной девицы Деборы, у которой от него родился первенец.

Реклама:

«Прищепа»

Следующий рассказ посвятил молодому кубанцу Прищепе Исаак Бабель («Конармия» об этом повествует). Герою пришлось спасаться от белых, которые убили его родителей. Когда из станицы прогнали врагов, Прищепа возвратился, но все имущество успели разграбить соседи. Тогда он берет телегу и идет по дворам искать свое добро. В тех хатах, в которых удавалось ему найти вещи, принадлежащие родителям, Прищепа оставляет повешенных собак и старух над колодцами и загаженные пометом иконы.

Когда все было собрано, он расставляет вещи по прежнем местам и запирается в доме. Здесь он беспробудно пьет двое суток, рубит столы шашкой и поет песни. А на третью ночь над его домом занимается пламя. Прищепа идет в сарай, выводит корову, оставшуюся от родителей, и убивает. После этого он садится на коня и уезжает куда глаза глядят.

Гедали

Лютов видит старых евреев, торгующих у желтых стен древней синагоги, и с печалью вспоминает еврейский быт, теперь полураз­рушенный войной, вспоминает свое детство и деда, поглажи­вающего желтой бородой тома еврейского мудреца Ибн-Эзры. Проходя по базару, он видит смерть — немые замки на лотках. Он заходит в лавку древностей старого еврея Гедали, где есть все: от золоченых туфель и корабельных канатов до сломанной кастрюли и мертвой бабочки. Гедали расхаживает, потирая белые ручки, среди своих сокровищ и сетует на жестокость революции, которая грабит, стреляет и убивает. Гедали мечтает «о сладкой революции», об «Интерна­ционале добрых людей». Рассказчик же убежденно наставляет его, что Интернационал «кушают с порохом… и приправляют лучшей кровью». Но когда он спрашивает, где можно достать еврейский коржик и еврейский стакан чаю, Гедали сокрушенно отвечает ему, что еще недавно это можно было сделать в соседней харчевне, но теперь «там не кушают, там плачут…».

Сочинения

В гражданских войнах нарушается извечный закон бытия — «Не пролей крови ближнего своего» (по рассказам И. Бабеля)
Величие и ужас гражданской войны в рассказах И. Бабеля.
Герои гражданской войны к книге «Конармия»
Изображение ужасов войны в книге И. Э. Бабеля «Конармия»
Проблема насилия и гуманизма в русской литературе 20 века
Рецензия на рассказ Бабеля «Соль»
Рецензия на рассказ И. Бабеля «Соль»
Человек в огне революции (по романам А. Фадеева «Разгром» и И. Бабеля «Конармия»)
«Я не хочу и не могу верить чтобы зло было нормальным состоянием людей…» (По книге Бабеля «Конармия»)
Характеристика образа Дьякова
Сочинение о всех рассказах «Конармии» Бабеля
О романе И. Бабеля «Конармия»

Сегодня мы с вами будем говорить об Исааке Эммануиловиче Бабеле, и таким образом мы добрались с вами до разговора о так называемой московской прозе. Если вы помните, то мы говорили с вами о петербургской прозе, разбирали несколько произведений авторов, которых можно условно, конечно, вписать в эту парадигму.

А потом мы с вами, собственно, уже говорили о двух писателях, которые жили в Москве. Мы разбирали с вами на прошлой лекции произведение Андрея Платонова, до этого мы с вами говорили о Шолохове, но все-таки, хотя оба какое-то время в Москве прожили, они не были такими яркими, выразительными представителями этой самой московской школы.

Если мы помним, то Шолохов вообще просто уехал из Москвы к себе на тихий Дон обратно, а Платонов не был вписан в официальную структуру советской литературы или почти не был вписан, если быть более точным, более скрупулезным.

Если переезд столицы из Петербурга в Москву петербуржцы могли воспринимать, особенно те, у которых была какая-то литературная карьера до 1917 года, как конец эпохи, как завершение периода петербургской прозы, то Москва, которая не имела места рождения… Мы с вами прекрасно понимаем же, что все даты рождения Москвы фальшивые. Вот это была деревня, а потом вдруг это стало городом. То есть можно для того, чтобы праздновать день рождения, конечно, объявить вот такой-то год годом рождения Москвы, но вообще понятно, что это все очень условно. Этот город, который не имел года рождения, соответственно, не должен был иметь и года смерти. А придание этому городу статуса столицы окрашивало тексты, которые писались в этом городе, которые были посвящены этому городу, совершенно определенным образом.

И даже те архитектурные объекты, которые существовали в Москве давно и не были непосредственно связаны с новым строем, и названия их не всегда были связаны с новым строем, оказывались в этой перспективе вписанными именно в новую советскую жизнь. Мариэтта Омаровна приводит как раз очень хороший, мне кажется, пример с названием Красная площадь, которая, конечно, называлась так еще задолго до того, как большевики пришли к власти, и слово «красная» в названии этой площади означало «красивая», но после 1917 года, после того, как столицей снова стала Москва, то, конечно, те, кто приезжали в Москву, и те, кто теперь читал это заглавие в книге, воспринимали ее как цвет большевистской революции.

То же самое отчасти можно сказать, например, о Большом театре. С одной стороны, Большой театр был местом, воплощавшим в себе такое имперское начало. Здесь ставились оперы – как известно, самый имперский тип искусства. Это было пышное здание, пышное изнутри. А с другой стороны, мы знаем, что именно в Большом театре проводились партийные мероприятия всевозможные, съезды и так далее. И таким образом сочетание красного и золотого цвета, которые, с одной стороны, воспринимались как имперские, пышные цвета, они тоже стали восприниматься как цвета новой большевистской революции. И, скажем, в текстах молодого Михаила Булгакова Большой театр как раз предстает таким перекрестьем вот этих двух тем.

И еще очень важно сказать о московской прозе и о Москве, что это был город приезжих. Всегда это был город приезжих

И помимо тех писателей, которые в Москве родились и прожили большую часть своей жизни, московскими писателями, представителями московской школы, стали писатели, приехавшие из разных краев советской России. Конечно, одним из московских писателей с совершенно своим, особым положением стал Михаил Булгаков, о котором мы с вами будем еще говорить. И, конечно, московскими писателями стали те литераторы, которые приехали все из одного места, из одного города. Это был город Одесса.

Конармия — Бабель Исаак

Армия из тачанок обладает неслыханной маневренной способностью.

Буденный показал это не хуже Махно. Рубить эту армию трудно, выловить — немыслимо. Пулемет, закопанный под скирдой, тачанка, отведенная в крестьянскую клуню, — они перестают быть боевыми единицами. Эти схоронившиеся точки, предполагаемые, но не ощутимые слагаемые, дают в сумме строение недавнего украинского села — свирепого, мятежного и корыстолюбивого. Такую армию, с растыканной по углам амуницией, Махно в один час приводит в боевое состояние; еще меньше времени требуется, чтобы демобилизовать ее.

У нас, в регулярной коннице Буденного, тачанка не властвует столь исключительно. Однако все наши пулеметные команды разъезжают только на бричках. Казачья выдумка различает два вида тачанок: колонистскую и заседательскую. Да это и не выдумка, а разделение, истинно существующее.

На заседательских бричках, на этих расхлябанных, без любви и изобретательности сделанных возках, тряслось по кубанским пшеничным степям убогое красноносое чиновничество, невыспавшаяся кучка людей, спешивших на вскрытия и на следствия, а колонистские тачанки пришли к нам из самарских и уральских, приволжских урочищ, из тучных немецких колоний. На дубовых просторных спинках колонистской тачанки рассыпана домовитая живопись — пухлые гирлянды розовых немецких цветов. Крепкие днища окованы железом. Ход поставлен на незабываемые рессоры. Жар многих поколений чувствую я в этих рессорах, бьющихся теперь по развороченному волынскому шляху.

Я испытываю восторг первого обладания. Каждый день после обеда мы запрягаем. Грищук выводит из конюшни лошадей. Они поправляются день ото дня. Я нахожу уже с гордой радостью тусклый блеск на их начищенных боках. Мы растираем коням припухшие ноги, стрижем гривы, накидываем на спины казацкую упряжь — запутанную ссохшуюся сеть из тонких ремней — и выезжаем со двора рысью. Грищук боком сидит на козлах; мое сиденье устлано цветистым рядном и сеном, пахнущим духами и безмятежностью. Высокие колеса скрипят в зернистом белом песке. Квадраты цветущего мака раскрашивают землю, разрушенные костелы светятся на пригорках. Высоко над дорогой, в разбитой ядром нише стоит коричневая статуя святой Урсулы с обнаженными круглыми руками. И узкие древние буквы вяжут неровную цепь на почерневшем золоте фронтона… «Во славу Иисуса и его божественной матери…»

Безжизненные еврейские местечки лепятся у подножия панских фольварков. На кирпичных заборах мерцает вещий павлин, бесстрастное видение в голубых просторах. Прикрытая раскидистыми хибарками, присела к нищей земле синагога, безглазая, щербатая, круглая, как хасидская шляпа. Узкоплечие евреи грустно торчат на перекрестках. И в памяти зажигается образ южных евреев, жовиальных, пузатых, пузырящихся, как дешевое вино. Несравнима с ними горькая надменность этих длинных и костлявых спин, этих желтых и трагических бород. В страстных чертах, вырезанных мучительно, нет жира и теплого биения крови. Движения галицийского и Волынского еврея несдержанны, порывисты, оскорбительны для вкуса, но сила их скорби полна сумрачного величия, и тайное презрение к пану безгранично. Глядя на них, я понял жгучую историю этой окраины, повествование о талмудистах, державших на откупу кабаки, о раввинах, занимавшихся ростовщичеством, о девушках, которых насиловали польские жолнеры и из-за которых стрелялись польские магнаты.

Смерть Долгушова

Завесы боя продвигались к городу. В полдень пролетел мимо нас Корочаев в черной бурке — опальный начдив четыре, сражающийся в одиночку и ищущий смерти. Он крикнул мне на бегу:

— Коммуникации наши прорваны, Радзивиллов и Броды в огне!..

И ускакал — развевающийся, весь черный, с угольными зрачками.

На равнине, гладкой, как доска, перестраивались бригады. Солнце катилось в багровой пыли. Раненые закусывали в канавах. Сестры милосердия лежали на траве и вполголоса пели. Афонькины разведчики рыскали по полю, выискивая мертвецов и обмундирование. Афонька проехал в двух шагах от меня и сказал, не поворачивая головы:

— Набили нам ряшку. Дважды два. Есть думка за начдива, смещают. Сомневаются бойцы…

Поляки подошли к лесу, верстах в трех от нас, и поставили пулеметы где-то близко. Пули скулят и взвизгивают. Жалоба их нарастает невыносимо. Пули подстреливают землю и роются в ней, дрожа от нетерпения. Вытягайченко, командир полка, храпевший на солнцепеке, закричал во сне и проснулся. Он сел на коня и поехал к головному эскадрону. Лицо его было мятое, в красных полосах от неудобного сна, а карманы полны слив.

Анализ цикла рассказов Бабеля «Конармия»

1. История создания произведения. И.Э. Бабель, являясь участником Гражданской войны, отправился корреспондентом газеты в Первую Конную армию в 1920 году. Тогда он взял себе псевдоним – Кирилл Васильевич Лютов. Именно это имя станет в центре повествования сборника «Конармия». Сам цикл был написан И.Э. Бабелем на основе его дневниковых записей. В 20-е гг. автор пишет рассказы, которые войдут в цикл, а в 1926 году «Конармия» уже начала публиковаться.

Произведение сразу оценилось неоднозначно: литературные критики восторженно отзывались о сборнике, особую роль сыграла оценка М. Горького; однако власть негативно отнеслась к «Конармии», вследствие чего в 1939 году И.Э. Бабель был арестован, а в 1940 году – расстрелян.

2. Жанр произведения. Признаки жанра (жанров).

«Конармия» – сборник рассказов. Писатель в жанровом отношении выбирает новеллы, так как с их помощью он хотел показать отдельные эпизоды жизни человека.

3. Название произведения и его смысл.

Все рассказы сборника объединены общей темой и общим местом действия – Первой Конной армии, получившей сокращенный вариант «Конармия».

4. От чьего лица ведётся повествование? Почему?

Повествование ведется от лица Лютова, который становится солдатом, не принимающим ценностей военных действий.

В цикле присутствует и голос самого автора, взгляды которого перекликаются с мировоззрением главного героя. Автор будто вместе с героем переживает все события рассказов. Так образ центрального персонажа, который является и повествователем, тесно связан с авторским образом. Все это позволяет дать отношение к действиям с разных сторон.

5. Тема и идея произведения. Проблематика.

Все рассказы цикла «Конармия» объединены общей темой – Гражданской войной. И.Э. Бабель показал интеллигенцию, которой пришлось войти в общественное состояние революции и Гражданской войны. Для данного класса, обладающего мягкостью и неспособностью к войне, не было места в новом обществе. Так писатель поднимает проблему человека и революции. Автор рисует жизнь на войне, где трагичное совмещается с комичным, героическое с жестоким.

6. Сюжет (сюжетные линии) произведения. Конфликт. Ключевые эпизоды.

«Конармия» – цикл рассказов, которые показывают жизнь и быт Конной армии. Место действия, время повествования, единые персонажи становятся основой для обобщения рассказов в один цикл. Как таковой в рассказах И.Э. Бабеля нет фабулы. Сюжетного действия в цикле почти нет. В основном он переплетен со зрительной и слуховой ассоциацией. Связано это с тем, что писатель хотел показать взгляд на мир глазами конкретного человека.

7. Система образов произведения.

И.Э. Бабель демонстрирует, что все поступки персонажей «Конармии» аргументирует сама эпоха.

Центральным персонажем сборника является Лютов, от лица которого и ведется описание всех событий. Национальность и социальное положение мешают герою войти в новое время, породниться с другими бойцами. Образ Лютова позволяет увидеть революционную действительность глазами еврея-интеллигента.

8. Композиция произведения.

Сборник «Конармия» состоит из 38 рассказов, которые объединены образом повествователя. Композиционно цикл представляет собой единство лирического и эпического повествования, сочетания реалистического и романтического.

Прищепа

У молодого кубанца Прищепы, бежавшего от белых, те в отместку убили родителей. Имущество расхитили соседи. Когда белых прогнали, Прищепа возвращается в родную станицу. Он берет телегу и идет по домам собирать свои граммофоны, жбаны для кваса и расшитые матерью полотенца. В тех хатах, где он находит вещи матери или отца, Прищепа оставляет подколотых старух, собак, повешенных над колодцем, иконы, загаженные пометом. Расставив собранные вещи по местам, он запирается в отчем доме и двое суток пьет, плачет, поет и рубит шашкой столы. На третью ночь пламя занимается над его хатой. Прищепа выводит из стойла корову и убивает ее. Затем он вскакивает на коня, бросает в огонь прядь своих волос и исчезает.

Брифли существует благодаря рекламе:

«Гедали»

Лютов сталкивается с группой старых евреев, которые у пожелтевших стен синагоги чем-то торгуют. Герой с печалью начинает вспоминать еврейский быт, который ныне разрушила война. Припоминает он и детство, своего деда, который поглаживал многочисленные тома мудреца евреев Ибн-Эзры. Лютов идет на базар и видит закрытые на замки лотки, что ассоциируется у него со смертью.

Затем герою попадается на глаза лавка древнего еврея Гедали. Здесь можно найти все что угодно: начиная от золоченых туфлей и заканчивая сломанными кастрюлями. Сам хозяин потирает белые руки, расхаживает вдоль прилавков и жалуется на ужасы революции: везде страдают, убивают и грабят. Гедали хотел бы другой революции, которую он называет «интернационалом добрых людей». Однако Лютов не согласен с ним, он утверждает, что интернационал неразрывен с реками крови и пороховыми выстрелами.

Затем герой спрашивает, где можно найти еврейскую еду. Гедали сообщает, что раньше это можно было сделать по соседству, однако теперь там только плачут, а не кушают.

Похожие работы:

Конспекты лекций по языкознаниюКонструкции имени существительного с прилагательным в романе Р. Кено «Chiendent»: грамматика писателя и грамматика языкаКонтент-анализКонфликт и расстановка действующих лиц в Грозе А. ОстровскогоКонфликт литературного произведения. На материале драмы М. Ю. Лермонтова МаскарадКонцепт город в цикле рассказов Дж.Джойса ДублинцыКонцепты общества потребления во французской литературе 50-60-х годов 20 века на примере романов Э. Триоле Розы в кредит, Ж. Перек Вещи и С. де Бовуар Прелестные картинкиКонцепция поэта и поэзии П.Б.ШеллиКороленко Владимир ГалактионовичКраткая биография Брюсова

Конармия

О том, как менялось отношение Бабеля к конармейцам, можно судить по его дневнику. Поначалу он пытался найти в них черты нового, духовно возродившегося народа, но постепенно разочаровался, назвал бойцов «зверьём с принципами» и наградил их целым облаком нелестных ассоциаций: «барахольство, удальство, звериная жестокость, бархатные фуражки, изнасилования, чубы, бои, революция и сифилис». Казаки, присоединившиеся к Будённому, отличались особой жестокостью, а кроме того, должны были сами добывать себе лошадей, оружие и пропитание. Попадая в мирные поселения, они грабили, жгли дома и убивали любого, кто пытался оказать им сопротивление. При этом конармейцы у Бабеля — одновременно разбойники и герои, не лишённые своеобразных представлений о чести, которые отчасти компенсируют беспричинную жестокость. Михаил Вайскопф даже утверждает, что «под давлением цензуры и самоцензуры он неимоверно облагородил конармейцев»

6 Вайскопф М. Между огненных стен. Книга об Исааке Бабеле. М.: Книжники, 2021. C. 427. ⁠ .

Лучшей иллюстрацией к тому, кто такой бабелевский персонаж, служит рассказ «Соль», написанный в форме письма конармейца в газету («Дорогой товарищ редактор. Хочу описать вам за несознательность женщин, которые нам вредные»). Он рассказывает о том, как бойцы пускают в поезд женщину с грудным ребёнком и относятся к ней с непривычным уважением, как к собирательной фигуре матери, которая есть у каждого большевика. Однако выясняется, что женщина везёт не ребёнка, а контрабанду — мешок соли. Раскрыв обман, бойцы сбрасывают женщину с поезда и убивают из винтовки. Главный принцип конармейцев — революционная справедливость, понимаемая, конечно, по-своему. Всё, что несёт пользу революции, заслуживает жизни, но за пределами этой полезности человеческая личность и жизнь, в том числе и их собственная, ничего не стоит. Другая яркая иллюстрация представлений конармейцев о ценности человеческой жизни — «Письмо», в котором мальчик вперемешку с бытовыми подробностями и беспокойством о чесотке у коня рассказывает об убийстве своего отца-белогвардейца («…и Семён Тимофеич услали меня со двора, так что я не могу, любезная мама Евдокия Фёдоровна, описать вам за то, как кончали папашу, потому я был усланный со двора. <…> Остаюсь ваш любезный сын Василий Тимофеич Курдюков. Мамка, доглядайте до Стёпки, и бог вас не оставит»). Ещё один важный рассказ — «Смерть Долгушова», в котором Лютов не решается добить смертельно раненого бойца, хотя это необходимо, чтобы не оставить его на растерзание полякам: «Афонька… выстрелил Долгушову в рот. — Афоня, — сказал я с жалкой улыбкой и подъехал к казаку, — а я вот не смог. — Уйди, — ответил он, бледнея, — убью! Жалеете вы, очкастые, нашего брата, как кошка мышку…» Здесь Бабель явно противопоставляет гуманизм своего альтер эго конармейцам так, что становится ясно: разрушение системы ценностей, которое несёт революция, требует более глубокого анализа; ценности больше не универсальны — принципы оказываются важнее. «Экономическая справедливость» конармейцев отражена в рассказах о том, как они добывают себе коней: «На деревне стон стоит. Конница травит хлеб и меняет лошадей. Взамен приставших кляч кавалеристы забирают рабочую скотину. Бранить тут некого. Без лошади нет армии» («Начальник конзапаса»). В рассказе «История одной лошади» заодно можно увидеть и то, как бойцы понимают коммунизм: «Коммунистическая партия… основана, полагаю для радости и твёрдой правды без предела». Их представления о чести по-своему отражены в рассказе «Прищепа», в котором бежавший от белых боец вырезает всю деревню за то, что разграбили имущество в его доме, а потом сжигает и дом.

Образы персонажей

Кирилл Лютов — основной персонаж всех рассказов. Он играет роль как повествователя, так и невольного участника описанных событий. Кроме того, это двойник Исаака Эммануиловича в «Конармии». Лютов — псевдоним писателя в те времена, когда он служил военным журналистом. Подробное описание образов:

1. Лютов — еврей, от которого ушла жена. Окончил университет в Питере. Его интеллигентная натура мешает ему стать своим среди казаков. Для красноармейцев он был чужим и вызывал у них лишь снисходительность. Это интеллигент, пытающийся смириться с реалиями революционного времени.
2. Гедали — владелец антикварного магазина в Житомире, слепой еврей с философским умом. Он за революцию, но ему не нравится, что она сопровождается кровью и насилием. Для него без разницы — революция и контрреволюция, поскольку они несут лишь смерть.
3. Пан Аполек — старый монах и живописец. Это безбожник, кощунственно расписавший новгородский костел. Он создал много неправдивых сюжетов из Библии, в которых святые наделены человеческими пороками.

Эскадронный Трунов

Эскадронный Трунов ищет офицеров среди пленных поляков. Он вытаскивает из кучи нарочно сброшенной поляками одежды офицерскую фуражку и надевает ее на голову пленного старика, утверждающего, что он не офицер. Фуражка ему впору, и Трунов закалывает пленного. Тут же к умирающему подбирается конармеец-мародер Андрюшка Восьмилетов и стягивает с него штаны. Прихватив еще два мундира, он направляется к обозу, но возмущенный Трунов приказывает ему оставить барахло, стреляет в Андрюшку, но промахивается. Чуть позже он вместе с Восьмилетовым вступает в бой с американскими аэропланами, пытаясь сбить их из пулемета, и оба погибают в этом бою.

Что будем делать с полученным материалом:

Еще рефераты, курсовые, дипломные работы на эту тему:

«Конармия». Анализ новеллы Бабеля «Мой первый гусь»

Автор обнажает грубость и варварство казаков, акцентируетотчуждение еврейского интеллигента, пытающегося жить в чуждой ему, чудовищножестокой.. Лютов смиренно и покорно сгибается перед казаками. Автор изобразил его поведение с иронией. Что-то есть в его страхе женственное. Чувствуя, что он здесь чужой, Лютов..

Анализ новеллы «Измена» из произведения Бабеля «Конармия»

В новелле как ина протяжении всего романа поднимается проблема бабелевского реализма насилие и социальная законность,пролетарская диктатура и.. Новелла написанаочень тяжелым языком, как с психологической, так и с.. Как известно Правда глаза колит!.

Сочиннение про мой мой первый компьютер

Потом я изредка подходил к ниму. Но через несколькомесяцев мне мой друг дал сбор программпод названием Microsoft Office я немного помучился над.. И потом мы с моими друзьямизаписались на курсы изучения операционной системы.. Позже мне захотелось узнать, чтовнутри этого компьютера и я снял крышку с системного блока и нечего интересноготам не..

Термический анализ. Анализ диаграмм состояния двойных сплавов

На сайте сайт читайте: термический анализ. анализ диаграмм состояния двойных сплавов..

«О, Русь моя! Жена моя! До боли нам ясен долгий путь!» (тема Родины в поэзии А. А. Блока)

Но мы не имеем морального права обвинять А. Блока, В.Брюсова, С. Есенина и других, тех, кто искрен не верил в гуманность народнойдуши, в мистичес.. Ее населяют и вполне реаль ные разноликие народы, ибудто пришедшие из древних.. Онвидел и темное, и светлое, таящееся в идее революции.

Теория экономического анализа и экономический анализ

Тема Введение Содержание прелмет и задачи экономического анализа.. Лекция Введение Содержание прелмет и задачи экономического.. План..

Автор и герой в романе И. Бабеля «Конармия»

Может, это заставило его поверить в фальшивые идеалы большевистской революции и растратиться в продотрядах, в чека, в армии. Наивный, чувствительный мальчик среди своры грабителей, убийц! Да и как еще.. Ведь чекисты служили не народу, а партии большевиков, партии, которая по-бандитски захватила власть и которая правила..

Анализ хозяйственной деятельности строительной организации как объект анализа

Анализ выступает в диалектическом, противоречивом единстве с понятием синтез соединение ранее расчленнных элементов изучаемого объекта в единое.. Анализ синтез, понимается как синоним всякого научного исследования.В любой.. Особое значение анализ и синтез приобрели в экономике, являющейся, как известно, основой всего сущего на планете..

Моя страна – моя Россия

Положение о всероссийском конкурсе молодежных авторских проектов направленных на социально экономическое развитие российских регионов моя страна.. всероссийский конкурс молодежных авторских.. направленных на социально экономическое..

История одной лошади

Страсть правит в художественном мире Бабеля. Для конармейца «конь — он друг… Конь — он отец…». Начдив Савицкий отобрал у командира первого эскадрона белого жеребца, и с тех пор Хлебников жаждет мести, ждет своего часа. Когда Савицкого смещают, он пишет в штаб армии прошение о возвращении ему лошади. Получив положительную резолюцию, Хлебников отправляется к опальному Савицкому и требует отдать ему лошадь, однако бывший начдив, угрожая револьвером, решительно отказывает. Хлебников снова ищет справед­ливости у начштаба, но тот гонит его от себя. В результате Хлебников пишет заявление, где выражает свою обиду на Коммуни­стическую партию, которая не может возвратить «его кровное», и через неделю демобилизуется как инвалид, имеющий шесть ранений.

Реклама: