Наши с вовкой разговоры читать онлайн данинград

Краткое содержание Наши с Вовкой разговоры Голявкина

Главному герою произведения 6 лет. Дошкольник дружит с второклассником Вовкой, который представляется ему очень взрослым и авторитетным. Малыш старается во всем брать с него пример, и даже немного завидует ему. Тем не менее, дружба с Вовкой действует на него благотворно – учит ответственности, дает понять, что нужно хорошо учиться, уважать старших и поступать по совести.

Мальчишки живут в одном доме и проводят вместе довольно много времени. Их дружбу можно назвать по-детски искренней и чистой. Вовка – октябренок. Он кажется главному герою очень серьезным и ответственным – хоть, на самом деле он мало чем отличается от мальчишек своего возраста: помимо усердной учебы ему не чужды проделки и забавы. Иногда мальчишки ссорятся и даже дерутся – хотя, это происходит очень редко.

Начинается произведение с того, что мальчик рассказывает о своей семье. Он живет с папой, мамой и сестрой в большом доме неподалеку от школы. Дошкольник подмечает тот факт, что Вовка любит дразниться и относится к нему несколько свысока – не мудрено, ведь он уже ходит в школу, потому знает намного больше. Главному герою очень хочется немного подрасти, чтобы стать не хуже Вовки.

Малыш говорит, что у его друга достаточно необычный способ запоминания нужной информации – если Вовке необходимо что-либо запомнить, он пропевает это вслух и мгновенно запоминает.

Младшей сестре героя, Кате 5 лет – он характеризует ее как очень надоедливую девчонку, которая всюду сует свой нос.

Однажды мальчик приходит в школу, в Вовкин класс и садится за парту. Естественно, он вызывает подозрения. На вопрос учителя о том, откуда он здесь взялся, дошкольник говорит, что умеет петь буквы и что ему 9 лет. Обман раскрывается. Мальчик расстроен. Вовка пытается утешить его – говорит, что осталось всего пару лет, и он тоже сможет пойти в школу.

Однажды Вовка пришел из школы злой. Он получил двойку. Главный герой начинает размышлять о школе — дескать, хоть там и сложно учиться, но он непременно будет ответственным и не будет получать плохих оценок. Как выяснилось, получить хороший балл Вовке помешала всего лишь одна клякса – не мудрено, что он был очень расстроен.

На физкультуре Вовка по счету четвертый. Он обладает достаточно неплохой спортивной формой, но не может ходить по бревну. Тем не менее, он каждый день тренируется. Довольно часто мальчишки беседуют обо всем на свете.

Произведение вызывает душевное тепло и приятные воспоминания, учит быть прилежным и ответственным.

Краткое содержание Голявкин Наши с Вовкой разговоры для читательского дневника

Главному герою рассказа 6 лет. Он живет со своими родителями и младшей сестрой Катей. Его друг Вовка — второклассник. Он ходит в школу, умеет читать и является непререкаемым авторитетом для друга-дошкольника. Много времени ребята проводят вместе, т.к. живут по соседству. Они много разговаривают, иногда ссорятся и даже дерутся. Но их дружба крепка и по-детски искренна. Вовка кажется герою рассказа взрослым и ответственным. Малышу тоже хочется скорее подрасти, ходить в школу и стать октябренком. У Вовки есть замечательный способ запоминать нужную информацию — он кладет ее на музыку и поет. Младший друг берет с него пример и пытается таким способом учить буквы.

Как-то малыш решил самостоятельно пойти в школу. Он нашел Вовкин класс и сел за парту. Удивленной учительнице мальчик объявил, что ему 9 лет и он знает буквы. Обман раскрылся, что очень огорчило героя рассказа. Вовка не посмеялся над товарищем, а успокоил его, сказав, что 2 года пролетят незаметно, и друг тоже станет школьником.

Как-то Вовка получил в школе двойку. Мама не пустила его гулять, а папа героя рассказа сказал, что двойки в школе получают только лодыри. Узнав об этом, Вовка обиделся и стукнул друга-дошкольника по носу. Назревала серьезная драка, но вмешался их сосед, летчик дядя Витя. Он заставил друзей помириться.

Шестилетний мальчик с интересом следит за школьными успехами товарища. Они много разговаривают, делятся друг с другом планами на будущее. Вовка рассказывает, что нового и интересного он узнал на уроках, он — пример для своего младшего друга.

На Новый год Вовка пригласил героя рассказа в школу на ёлку. Когда стали раздавать подарки, Вовка поделился сладостями с товарищем.

После прочтения рассказа остается теплое, приятное ощущение. В рассказе много добрых и смешных моментов. Некоторые ситуации узнаваемы — такие истории случались почти с каждым. Рассказ учит доброте, ответственности, отзывчивости.

После прочтения рассказа остается теплое, приятное ощущение. В рассказе много добрых и смешных моментов. Рассказ учит доброте, ответственности, отзывчивости.

Сейчас читают

В селе, на самой его окраине жил Вася, местные называли его Вася-поляк. Жил он один, работал сторожем. Никто не приходил к нему в гости, лишь только ребятишки заглядывали к нему в окна, чего-то пугались и убегали

Каштанка – это одинокая собака, которая стала таковой потому, что потеряла своих хозяев, которыми, по-видимому, очень дорожила. Эта собака, которая необыкновенно преданная, и к тому же, она еще и необычная.

Автор рассказа вместе со своими друзьями приехал на практику на авиационный завод. Шёл второй год Великой Отечественной войны. Поселили ребят в общежитии. Заниматься практикантами всем было некогда

Джордж Бернард Шоу – великий английский драматург, единственный человек, который стал лауреатом сразу двух премий: Нобелевской и премии «Оскар»

Пятнадцатилетний Саня вдруг решил стать самостоятельным. Он был единственным ребенком в семье и родители не замечали, что он уже вырос и относились к нему как к маленькому.

Про то, как меня Вовка выручил

Я дома в буфете съел все конфеты. Очень вкусные были конфеты. Наверное, я их полкило съел, даже, может быть, больше. Я съел их, а потом испугался. Что я маме скажу, когда спросит?

Я пошёл за советом к Вовке. Так и так, говорю, вот ты мой друг; я из буфета съел все конфеты; помоги, что мне делать. Замечательные конфеты были!

— Эх, — вздохнул Вовка, — люблю конфеты! Только мне их не дают помногу. Говорят, от них зубы портятся. Но я в это не верю. Вот ты сколько съел — и все зубы на месте.

— И мне не дают. Только к чаю дают. А просто так ни за что не дают. Поэтому я и съел их… Может быть, мне отказаться? Говорить, что я их не брал — и всё? Все подумают, что конфеты пропали или их кто–нибудь съел другой.

— Как же могут конфеты пропасть? Я тоже однажды съел варенье и врал, что даже не видел его. Только мне никто не поверил.

— А вдруг мне поверят?

— Тогда тоже плохо. Все подумают, твоя Катька их съела. Мне врать можно было. Я честно врал. Я знал, что мне не поверят. Я просто так врал. Нарочно. Когда мама сказала мне: «Ты ведь врёшь!» — я сказал: «Ага, вру». — «Зачем же ты врёшь?» — спросила мама. «Просто так, — говорю, — чтоб меня не ругали». У меня всё вышло наоборот. За варенье меня не ругали, а за враньё выдрали. Вот как бывает.

— Я врать — не буду, — сказал я, — потому что мне могут поверить. Катьку буду ругать. Как же мне быть?

— Я подумаю —сказал Вовка. — Дай мне подумать.

— Пожалуйста, — попросил я, — подумай. Как можно лучше подумай.

Вовка немного подумал и говорит:

— И зачем ты съел эти конфеты? Не нужно было тебе это делать.

— Это верно, — сказал я. — Зачем я их съел? Но они очень вкусные были. Просто жуть.

— Не нужно было их есть, — сказал Вовка. — Но раз ты их съел, — сознаваться надо. Пойдём. Я скажу твоей маме всё как было. Я скажу, что ты это случайно сделал. Больше это не повторится. И пусть тебя не ругают. Потому что ты больше не будешь.

Я очень был благодарен Вовке. Он меня выручил. Хорошо иметь друга, который тебя может выручить, за тебя поручиться. А Вовка как раз такой друг. Вы же видите сами.

Про весну

— Понимаешь, весна, — заявляет Вовка. — Нужно съездить за город.

— Зачем, — спрашиваю, — за город ездить?

— Там природа. Там весна настоящая. Нам учитель рассказывал. Мы только летом за город ездим. Мы весны настоящей не видели. В городе это разве весна? Давай за город поедем. Прямо сейчас!

— Сейчас уже поздно. В темноте разве весну увидишь?

— Весна ведь пахнет…

— Стоит ли из–за запаха ехать?

— А может быть, пахнет так здорово, так чудесно, ну просто, ну… удивительно.

— Так не может быть.

— А откуда ты знаешь? Ты весной за городом не был. И не говори, раз не был.

— А где мы ночевать там будем?

— В лесу, конечно. Над нами звёзды, лес, тишина кругом… А утром проснулись — солнце из–за деревьев выглядывает. Звери, птицы, шум, гам…

— В лесу сейчас холодно.

— Мы костёр разожжём. Вот будет здорово! Костёр— это знаешь какая штука? Кругом темно, а тебе светло. И волков не нужно бояться.

— Если костёр, тогда поеду. Я давно мечтал у костра посидеть.

— У костра хорошо, — продолжает Вовка. — У костра что хочешь делай. Хочешь — сиди на костёр смотри, хочешь — разговаривай, хочешь — спи.

Вовка пошёл за чайником, чтоб на костре чай варить, а я за сухарями пошёл.

Меня поймали у двери, когда я с мешком выходил. У Вовки чайник отняли, а самого дома заперли на весь день.

Меня папа и мама всё спрашивали, куда я так поздно

с мешком выходил, кому я нёс сухари. Но я им ничего не сказал. Это была наша с Вовкой тайна.

Мы с ним так решили: на будущий год подрастём немного. Я буду тогда уже в школу ходить. А Вовка уже в третьем классе будет. Так что нас могут вполне отпустить.

Про большую лопату

Вовка мне постучал в окно. Значит, дело есть.

Я надел шапку и вышел. У Вовки в классе — урок труда. Они там стругают палочки. По этим палочкам в первом классе считают.

А в старших классах лопаты делают, чтобы снег разгребать. И Вовка хотел лопату сделать. А учитель Пётр Ильич сказал: «Не сумеешь, малыш». — «Я не малыш», — ответил Вовка. «А кто же ты?» — спросил Пётр Ильич. «Я октябрёнок». Пётр Ильич сказал: «Неужели?» Вовка тогда показал ему звёздочку. Пётр Ильич удивился и говорит: «Ну, тогда ты всё можешь!»

Так вот Вовка решил лопату сделать, а меня взять в помощники.

Я немедленно согласился.

Палку мы с Вовкой сразу достали. Пошли фанеру искать. Ко всем соседям ходили. У всех фанеру спрашивали. Любопытные все. Спрашивают, для чего нам фанера. А потом говорят: «У нас нет фанеры, а то с удовольствием дали бы».

Дядя Миша нам вынес заржавленный примус. Он думал^ нужен металлолом.

— Давай примус возьмём, — сказал я.

Вовка сказал:

— Нам примус тоже нужен. Но сейчас нам очень фанера нужна. А за примусом мы в другой раз зайдём.

Тётя Поля чуть–чуть приоткрыла дверь и закричала:

— Фанеры нет! Лома нет! Макулатуры тоже нет!

Фанеры не было ни у кого.

К вечеру мы на чердак забрались. Там кусок фанеры нашли, как раз для лопаты.

Вовка от радости стал плясать и петь песню:

Мы сделаем лопату!Прекрасную лопату!Чудесную лопату!Отличную лопату!

Потом он кончил петь и сказал:

— Эх! Будет лопата! Мы ведь вдвоём её будем делать. Она у нас выйдет вдвое лучше!

Начали мы мастерить лопату. Лопата, конечно, — простая вещь. Но сделать её оказалось трудно.

Стали мы гвозди в фанеру вбивать. Один гвоздь вбили — мало. Фанера на палке крутится. Второй гвоздь стали вбивать — фанера треснула.

— Пропало всё, — сказал я.

А Вовка сказал:

— Я придумал. Давай вытащим гвозди. Перевернём фанеру и снова прибьём.

Мы так и сделали. Я дышать перестал, когда гвозди вбивали. Я всегда не дышу, когда какое–нибудь ответственное дело делаю. Мне казалось: а вдруг опять лопнет. Но все хорошо обошлось. Только я себе палец ушиб. И Вовка — два пальца.

Огромная получилась лопата. Выше меня и Вовки.

— Мы её будем вдвоём нести, — говорит Вовка. — Я впереди, ты сзади.

— Нет, уж лучше ты сзади иди, — говорю.

— Не хочу я сзади, — говорит Вовка.

— Что ж, по–твоему, я должен сзади плестись?

— А я должен сзади плестись?

Я подумал и так решил: по–моему, всё равно, впереди идти или сзади. По–моему, это одно и то же.

— Пожалуйста, — говорю, — шагай себе впереди. Мне не жалко.

— А мне, думаешь, жалко? — говорит Вовка. — Пожалуйста, где хочешь шагай. Мне всё равно.

— Напрасно мы из–за этого спорим, — говорю. — Из–за этого спорить совсем не стоит. Тем более, что мы можем оба идти впереди.

— Тогда мы всю дорогу закроем, — говорит Вовка.

— Люди поймут нас, — говорю.

Понесли мы лопату с песней.

Один прохожий сказал:

— Ого! Это лопата! В жизни не видел таких лопат! Ему очень понравилась наша лопата. Иначе он не сказал

бы так.

Принесли мы лопату в школу.

Весь Вовкин класс сбежался. Шумят. Кричат. Не поймёшь, нравится им она или нет. Потом Пётр Ильич подошёл. Осмотрел нашу лопату и, улыбнувшись, сказал:

— Вот так маленькие! Вы, ребята, совсем большие.

— А как же, — сказали мы, — конечно.

Про зиму и про лето

Я много болтаю, сказал мой папа. Нужно меньше болтать. Нужно больше полезных дел делать, меньше болтать.

Я совсем немного болтаю. Я только с Вовкой беседую. Мы с ним очень большие друзья, —как же мне с ним не беседовать? Мы с ним обо всём говорим. Про всё, что приходит в голову. Нам в голову всё на свете приходит. Сначала одно приходит, потом другое. Всё самое разное. Сегодня я вдруг о лете вспомнил. Потому что я люблю лето.

— Летом лучше всего, — сказал я.

— Мне зимой больше нравится, — сказал Вовка.

— Летом солнышко, загоратьможно.

— А зимой снег, можно на санках кататься.

— Зато летом купаться можно.

— А зимой можно сосульки сосать…

— Летом я уезжаю на дачу.

— Зато зимой ёлка бывает. Подарки дают. А летом ни ёлки нет, ни подарков.

— Ну и что же, — сказал я, — а летом арбузы!

— Зимой я в школу хожу, — разозлился Вовка, — а ты в школу не ходишь, арбуз!

— Ты сам арбуз! — сказал я.

Но всё–таки мне обидно было. Ведь

в школу–то я не хожу. Это правда. Поэтому мне нравится лето…

Про то, как я решил в школу пойти

В прошлом году со мной вот что случилось…

У Вовки был способ запоминать. Если Вовка хотел что- нибудь запомнить, он вслух пел. Я тоже запомнил, как Вовка пел буквы: «А–а-а–а бвгд–э-э–э…»

Хожу и пою во всё горло. Получалось всё как у Вовки. Только Катя мне очень мешала. Она ходила за мной и тоже пела. Ей всего только пять лет, а она всюду лезет. Во все дела свой нос суёт. У неё несносный характер. От неё никому нет покоя. Она много бед натворила: разбила графин, три тарелки, две чашки и банку с вареньем. Я в ванной заперся буквы петь. А она в дверь стучит и плачет. И чего человеку нужно! Зачем ей со мной петь? Непонятно. Хорошо, мама её увела, а то я бы спутал буквы. А так я всё прекрасно запомнил.

Пришёл в Вовкин класс и сел за парту. Какой–то мальчишка стал гнать меня, а я в парту вцепился и не ухожу. Ему пришлось сесть за другую парту.

Учитель сразу заметил меня. Он спросил:

— Ты откуда, мальчик?

— Мне девять лет, — соврал я.

— Не похоже, — сказал учитель.

— Я сам пришёл, — сказал я, — я могу буквы петь.

— Какие буквы?

— А–а-а–а бвгд–э-э–э…

— А дальше как? — спрашивает учитель.

— А разве ещё буквы есть?

— Конечно, есть. — И показывает мне книжку.

Ох и много там букв! Я испугался даже.

— Я не могу столько, я ещё маленький…

— А ты думал, что ты уже большой?

— Я не думал, что я такой маленький. Я ростом как Вовка.

— А кто такой Вовка?

— Вон он сидит, — сказал я. — Мы с ним мерялись…

— Врёт он! — крикнул Вовка. — Я выше!

Все засмеялись. Учитель сказал:

— Я вам верю обоим. Тем более, что вы мерялись. Но ты ведь всех букв не знаешь.

— Это верно, — сказал я. — Но я их выучу.

— Вот когда выучишь, приходи. А сейчас рановато.

— Обязательно, — говорю, — приду. До свидания.

— До свидания, — говорит учитель.

Вот как всё получилось!

Я думал, Вовка дразниться будет.

Но Вовка не стал дразниться. Он сказал:

— Не горюй. Тебе ждать только два годика. Это совсем немного ждать. Другим ждать гораздо больше. Моему брату пять лет надо ждать.

— Я не горюю…

— Чего горевать!..

— Нечего горевать, — сказал я. — Я не горюю…

На самом деле я горевал. Но я не показывал этого.

— У меня букварь лишний есть, — сказал Вовка. — Один букварь мне папа купил, другой — мама. Хочешь, я тебе дам букварь?

Я хотел ему дать взамен ленту гвардейскую. Он давно у меня эту ленту просил. А он ленту не взял.

— Я за букварь, — говорит, —ленту брать не буду. Учись, пожалуйста. Мне не жалко.

— Тогда просто так, — говорю, — возьми ленту.

— Просто так можно.

— Я тебе дал бы свой сон, — говорю. — Но сон никак нельзя дать. Ты ведь знаешь.

Дело в том, что Вовке петухи всегда снятся. И ничего другого не снится. Он сам мне про это рассказывал. А мне разные сны снятся. Как я по горам лез, ох и трудно было! Я даже проснулся. Как я вратарём стоял. Сто мячей поймал.

— А мне всё петухи… — вздохнул Вовка. — Так скучно!

— А ты гони их.

— Как же их гнать? Ведь они во сне…

— Всё равно гони.

Мне очень хотелось ему помочь. Чтобы ему снились нормальные сны, а не петухи какие–то. Но что я мог поделать! Я с удовольствием отдал бы ему свой сон!

Про сложное дело

Я заболел. Я по двору без шапки бегал. Уже зима. Разве можно зимой без шапки бегать? А «я бегал. Вот и простудился.

Ко мне пришёл Вовка. Раньше он только дразнился, а теперь даже к больному приходит. Мы с _ним стали беседовать.

Вовка любит беседовать. И я тоже люблю беседовать. Поэтому мы и беседуем.

— Ты только не кашляй, — говорит Вовка. — Старайся не кашлять. Ладно?

— Я стараюсь, — говорю, — а всё равно кашляется.

— Значит, плохо стараешься, — говорит.

— Да нет, я хорошо стараюсь. Как только хочется кашлянуть, я вовсю щёки надую, и сперва не кашляется, а потом всё равно кашляется.

— Давай про дела говорить, — сказал Вовка. —Дела ведь бывают разные. Есть дела сложные, есть ерундовые. Вот в старших классах опыты делают

Делать опыты — очень важно. Тогда всё на свете поймёшь и всё будешь знать

— Неужели всё? — удивился я.

— Почти что всё.

— А ты видел опыт когда–нибудь?

— Конечно, видел. В шестом классе опыт делали. Я в приоткрытую дверь смотрел. Вот это был опыт! Там жужжала машина с большим колесом. Вот так — жжж! А вокруг летят искры.

— И всё?

— Ну конечно, всё

А чего же ещё? Этот опыт для важного дела. Он не просто так

Ты не поймёшь. Это всё очень сложно. Так Шурик сказал. Он шестиклассник. Он–то знает. У них там опыты делают, тысячи!

— Вот бы нам сложным делом заняться!

— Тебе ещё рано.

— А тебе?

— И мне рановато.

— Значит, нам двоим рано?

— Почти что двоим. Только я октябрёнок. Мне не так рано.

— А мне?

— И тебе, — сказал Вовка. — Скорей поправляйся.

В дверях Вовка махнул на прощание рукой и подмигнул.

Вот это друг!

Про Вовкину физкультуру

По физкультуре Вовка четвёртый по счёту. То есть он на четвёртом месте. Они там места себе распределили. По прыжкам в высоту—он первый в классе. А по всей физкультуре — четвёртый. Он по бревну ходить не может. Это, наверное, очень трудно. У них в зале есть такое бревно. Они там по бревну ходят. А Вовка падает. У него нет равновесия. «Я, — говорит он, — не тренировался, потому я с бревна падаю. А прыгаю я хорошо. Потому что я опытный. Я каждый день тренируюсь».

Утром он во дворе всегда прыгает. Днём тоже прыгает. Вечером прыгает. Всё тренируется. Через скамейку прыгает.

— Ну, как, — говорит, — хорошо получается?

— Замечательно, — говорю.

— А ну, — говорит, — смотри, как я сейчас…

— Я так не могу, — говорю.

— И я не мог. Всё тренировка! Уроки вот не успеваю делать, а так всё в порядке. Видишь, как прыгаю! А по бревну я последний по счёту. Зачем мне тренироваться?

Я удивился и говорю:

— Как же так?! Значит, больше надо ходить по бревну. А он говорит:

— Раз там последний по счёту, пусть и буду последним. Зато по прыжкам я первый! Я марку держу!

— Какую ещё такую марку?

— Спортивную, — говорит. — А ты думал какую?

— А зачем держать, — говорю, — эту марку?

— Ты, — говорит, — ничего не знаешь. Марку нужно держать. Вот и всё.

Мне совсем не было это понятно. По–моему, он ошибается. Ему надо ходить по бревну, а не марку держать. Я так думаю.

Все произведения Голявкина

«Козёл-баран»

«Летучий голландец»

А сегодня ей опоздать нельзя

Абсолютно верно

Алька

Болтуны

Больные

Был не крайний случай

Быстрей, быстрей

В любом деле нужно уметь работать

В шкафу

Великие мастера

Возле учительской

Вот что интересно

Все куда-нибудь идут

Все равно

Всему своё место

Второй «летучий голландец»

Второклассники и старшеклассники

Выстрел

Вязальщик

Горка

Давно бы так

Два подарка

Дело не в том, что я мяч не поймал

Друзья

Живопись и самолёты

Забыл

Записка

И мы помогали

Как его фамилия

Как мы на самолёте летали

Как тётя Фрося разрешила спор

Как я всех обмануть хотел

Как я встречал новый год

Как я писал стихи

Как я под партой сидел

Как я помогал маме мыть пол

Калейдоскоп

Карусель в голове

Кафаров

Кисель

Книга отзывов

Кобальт фиолетовый

Когда споткнётся дед мороз

Кому что удивительно

Коньки купили не напрасно

Корреспондент Гера Крошечкин

Крути снежные вертя

Кубик и квадрат

Лестница

Лукьян

Любовь и зеркало

Мальчика поймали

Моя работа

Музыкальная история

Мы играем в Антарктиду

Настоящая дружба

Не бросайте якорей

Не везет

Не давайте ребенку кушать известку

Не может быть

Не успел

Не-а

Неохота всё время пешком ходить

Никакой я горчицы не ел

Новая рубашка

Нужно было читать…

Окно

Олив Нивс

Он говорит — я говорю

Отдохни, Саня

Очень редкая рама

Палитры на стенах

Пара пустяков

Пароход и лошадь

Парфентьев

Передвижение комода

Пётр Петрович

Поиграли

Потяни корову за хвост

Привет вам, птицы!

Привычка

Про металлолом

Птичка

Путешественник

Пятнадцать третьих

Пять ёлок

Разрешите пройти

Рисунок

Самая большая рама

Секрет

Смеяться и думать

Сон

Сотый рассказ

Сплошные чудеса

Среди потока самотека

Судьба одной коллекции

Так всегда бывает

Тася Лебедева

Тетрадки под дождем

Туда и обратно

Ты все понимаешь

Тыква в сундуке

Удивительная профессия

Уплывают корабли

Фонарики

Штаны

Энергия и темперамент

Эх, Катя, Катя

Я налетел на столб

Я пуговицу себе сам пришил

Я смотрю в окно

Яандреев

Язык

Про Луну и про технику

Мы с Вовкой беседовали о Луне. О том, как мы на Луну полетим. Нам хочется на Луну посмотреть, какая она. Погулять по Луне. На коньках по Луне покататься. А если там катка нет? Тогда свой каток сделаем. Мы где угодно каток можем сделать.

— Туда очень быстро лететь, —сказал Вовка, — фьють — и там.

— Так быстро? — Я не поверил.

— А ты, —сказал Вовка, —что думал?

— Я думал, дольше.

— Ты газеты читал?

— А ты читал?

— Я не читал, но знаю. Все знают, что нам на Луну лететь — фьють — и

там! У нас техника знаешь какая? Космическая!

Я не знал, что такое «космическая». Но я у Вовки не стал спрашивать. Пусть не думает, что я не знаю. Подумаешь, школьник! Я осенью тоже в школу пойду. Пусть только пройдут весна и лето. А про Луну я у папы спрошу. Он лучше Вовки знает. Вовка ведь тоже газет не читает, хотя он и школьник.

Папа мне всё рассказал про Луну.

Ракета летит на Луну двое суток, а не фьють — и там.

Попался Вовка. Что теперь он ответит? Ведь он не знает!

Но Вовка совсем не смутился.

— Ну и что же, — сказал он, — Луна знаешь где?

— Известно где, — говорю, — на небе.

— В том–то и дело, что на небе.

Чего, думаю, он хитрит? Уж сознался бы. Я ему про Луну, а он мне про небо.

— …Луна на небе. Она далеко. На поезде до неё миллион дней нужно ехать. А на ракете всего двое суток. Вот и получается: фьють — и там!

Я ему ничего не ответил.

Потому что он прав оказался.

Про весёлую книжку

У Вовки каникулы. Он в школу не ходит. Мы всё время с ним вместе. Вовка учит меня читать. Я все слова не могу прочесть, хотя некоторые могу. Зато Вовка всё может прочесть. Он замечательно читает. Мы вчера с ним прочли одну книжку. Он читал, а я слушал. Интересная была книжка. Про мальчика. Сначала он одеваться не мог. Его одевали папа с мамой, хотя он уже в школу ходил. Не такой уж он маленький был. Знал почти все буквы.

Это было очень смешно. Мы с Вовкой долго смеялись. Потом Вовка сказал:

— Хорошо, что мы одеваемся сами. Хорошо, что это всё не про нас. А то бы все над нами смеялись.

— Ещё бы, — сказал я. — Совсем хорошо.

Потом мы стали дальше читать. Дальше опять про мальчишку было. Про то, как он с птицей беседовал в классе. Она на окне сидела. И он с ней беседовать стал. В это время

его к доске вызвали, чтоб он повторил, что учитель рассказывал. А он не мог ничего повторить, потому что не слышал. Учитель ему единицу поставил.

Птица тотчас же улетела, а единица так в дневнике и осталась.

Вовка не дочитал до конца. Он понял, что этот рассказ про него. У него был точно такой же случай.

— Про тебя, — сказал я, — про тебя… Ну и ну!

— Может, не про меня?

— А про кого же?

Я засмеялся. Вовка совсем не смеялся. Над собой никому неохота смеяться. У него был очень печальный вид.

— Я никому не скажу, — сказал я. — Ты не бойся…

— Писатель во всём виноват, —сказал Вовка. —Только ведь чего в классе не было. Как он всё это узнал, —непонятно!

Про конец августа

Лето прошло быстро. В конце августа мы приехали с дачи. Погода стояла хорошая. Всем хотелось остаться на даче. Но из–за меня не могли остаться: нужно было готовиться в школу. Катя опять подняла страшный рёв. Она там подружилась с козлёнком и не хотела с ним расставаться. Мы её обманули: как будто козлёнок с нами поедет и будет у нас в квартире жить, как будто он будет есть суп и котлеты. И спать будет как все люди. На настоящей кроватке. А гулять его будут водить на верёвочке. Как собачку. Иногда маленьких нужно обманывать. Ей бы только козлёнка дали. Остальное её не касается. Разве ей объяснишь, что мне нужно в школу, узнать, в каком классе я буду учиться. У каждого класса буква есть: первый А, первый Б, первый В, и так далее. Я очень хотел быть в первом А. Этот класс, наверное, самый лучший. Я так думал. А потом я узнал, для чего эти буквы, и очень смеялся. В школе несколько первых классов. У каждого класса своя буква, — чтобы классы не перепутали. Без букв можно все классы перепутать, не знать, в каком классе ты учишься. Лучший класс не от буквы зависит, а от тех, кто там учится. От самих ребят. Иначе и быть не может.

Мама купила мне школьную форму, портфель кожаный и будильник. Чтобы будильник меня будил в школу.

— Я там в разные игры играл, — говорит. — Столько там разных игр было, что просто все игры не помню.

Я всё спрашивал:

— А ещё что там было?

— Ещё море было. Каждый день в море купался.

— И не утонул?

— Нет, конечно. Я потихонечку плавал по морю, и всё.

— По всему морю плавал?

— Не по всему, а по отдельному куску.

— Разве в море есть отдельные куски?

— Вот пристал! Это я говорю «по отдельному куску», а на самом деле там, конечно, нет никаких кусков, просто я плавал там, где все плавают.

— А ты разве плавать умеешь?

— Там, брат, всему научат. Разве можно сравнить лагерь с дачей! Лагерь лучше в тысячу раз, — сказал Вовка. — Мы теперь туда вместе поедем!

Вовка привёз ракушки и камушки, и большую раковину. Если раковину приложишь к уху, слышно, как раковина гудит. Как будто море шумит вдалеке. В первый день мы говорили столько, что больше уже не могли говорить. До того наговорились.

На второй день мы говорили меньше.

— Ну вот, — сказал Вовка, — а ты горевал. Время быстро летит. Завтра в школу. Для тебя теперь новая жизнь начнётся.

— Новая, — говорю, — это верно…

— Я буду тебя навещать, — сказал Вовка. — Приходить к вам на первый этаж. А ты ко мне на второй приходи. Только смотри, на. перилах не езди. Это не разрешается.

— А зачем мне на перилах ездить? Совсем не нужно мне на них ездить.

— Так все говорят, а потом всё же ездят.

— Ты за меня не волнуйся.

— Я не волнуюсь. Я ведь по–дружески.

— Сказал один раз, и хватит.

Вовка подумал, потом сказал:

— Если двое вдруг нападут на тебя, ты ко мне обращайся.

— Если двое, — сказал я, — тогда обращусь. А что, часто здесь нападают по двое?

— Бывает, — ответил Вовка.

— Я не маленький, —сказал я, — но всё же ты заступайся на всякий случай.

— Главное, — сказал Вовка, — кляксы. Следи за ними.

— Как это следить за кляксами? Что, кляксы живые,